— Я не занимаюсь вашими пресс-конференциями, Хартманн.
— Если бы не вы, нам не пришлось бы проводить половину из них! Вы уже ошибались. Какие у вас гарантии, что вы не ошибаетесь сейчас? Как я могу отстранять человека от работы, если у вас даже нет доказательств?
— Я прошу от вас только минимум содействия. В остальном вы делайте свою работу, я буду делать свою.
С этими словами она ушла. Скоугор выжидательно смотрела на него. В соседней комнате нарастал гул — журналисты уже собрались.
Хартманн достал из шкафа новый костюм, чистую рубашку, начал переодеваться.
— Троэльс, — не выдержала Скоугор, — только не вздумай пойти на попятную. Бумаги на отстранение уже готовы. Для твоей же пользы…
— Кемаль этого не делал. — Он радостно ухмылялся, застегивая рубашку. — Это не он.
Тайс стоял у раковины, спиной к жене, с бутылкой пива в руках. Пернилле сидела у стола и не давала ему уйти от разговора.
— Подозревают учителя, — сказала она. — Я слышала в новостях.
Он глотнул пива и закрыл глаза.
— Куда вы ездили? Почему тебя так долго не было?
— Не знаю.
На столе письма из банка, счета, извещения о просроченных платежах.
— Завтра поеду в Хумлебю. Займусь домом.
— Домом? — Она заморгала в недоумении.
— Надо привести его в порядок. Иначе не продать.
Бирк-Ларсен подошел к ящику, который всегда держал запертым на ключ, причем ключ этот Пернилле никак не удавалось найти. Привычка из прошлого. Таких тайников у него было несколько.
Внутри лежали большие листы бумаги — строительные чертежи.
— Вот планы дома. Прости. Надо было рассказать тебе сразу.
— Он был здесь, — проговорила она тихо.