«Жук» уехал. На заправке вообще ни одного автомобиля. Лишь пустой асфальт и фонари над колонками.
Потом, в девятнадцать часов двадцать минут и тридцать семь секунд, на экране появился черный «форд» и подъехал к колонке в правом верхнем прямоугольнике. Майер прищурился, пытаясь различить цифры на регистрационном номере.
— Это она! — воскликнул он.
Шел дождь. Она, оказывается, не обращала на это внимания до последнего момента. И сразу поняла, что это значит: в этом деле все строилось на таких деталях.
Дверца открылась, и вышел водитель в длинной зимней куртке. На голове капюшон. Он обошел машину и открыл крышку бака.
Ни на миг не показывая камере лицо.
— Ч… — начал Майер.
Она положила ладонь поверх его руки:
— Терпение.
От машины к пистолету. Голова опущена вниз.
— Ну же, давай повернись, — приговаривал Майер, нервно затягиваясь сигаретой.
Это была автоматическая колонка с оплатой по карте. Они увидели, как человек протянул руку, вставил что-то в аппарат, потом вынул. Лица не показал.
Он закончил, обошел машину, закрыл крышку бака, двинулся к дверце.
— Давай, улыбнись птичке. Ну, посмотри куда-нибудь!
Он сразу сел за руль, стал невидимым за лобовым стеклом.
«Форд» уехал с экрана.
— Черт, черт, черт! — Майер в отчаянии ударил ребром ладони по столу.
— Подождите.
Лунд нажала кнопку, вернулась к кадрам, где водитель расплачивался картой.
Она смотрела на его левую руку. На то, как она приблизилась к лицу, совершив там какое-то действие, пока правая рука нажимала цифры на аппарате.