Прах и тень

— Я спорил до хрипоты нынешним утром — ничего не помогло. А вот и Данлеви. Довольно неразумно настолько доверять газетчику, вы не находите, Холмс?

— Вижу, к вам вернулся обычный здоровый скептицизм, — насмешливо заметил мой друг. — Меня сильно беспокоило, что я нарушил ваше душевное равновесие.

— Хватит об этом, — огрызнулся инспектор. — Один из моих людей проведет здесь всю ночь. Патрульным дана инструкция громко свистеть, если они обнаружат что-нибудь подозрительное. С содроганием вспоминаю, какой был у вас вид, мистер Холмс, когда вы столкнулись с извергом в прошлый раз. — Детектива это явно рассердило, но он сдержался. — Мы с журналистом отправимся на Брик-лейн, а вы двое — на Бишопсгейт. Через каждый час встречаемся в этом пабе. Я захватил два фонаря, без которых мы вряд ли увидим даже собственные ноги. Удачи вам, джентльмены.

Я и инспектор взяли по фонарю. Кивнув на ходу Данлеви, мы с Холмсом вышли под проливной дождь.

Глава 29

Портсигар и сердце

Через полчаса мы уже насквозь промокли и замерзли. Моя нога пульсировала тупой болью, когда мы шли по вымытым дождем переулкам. Бушевавший ливень заглушал шум наших шагов. Разгул стихии загнал людей под крышу, редкие прохожие, разбрызгивая грязь, спешили мимо, обмотав головы платками и шарфами.

— Ну и погодка, черт побери! — свирепо пробормотал Холмс, когда мы вновь вышли из паба после первой встречи с Лестрейдом и Данлеви. — Льет как из ведра, тут и в трех ярдах не узнаешь человека, да и одежда помогает прятаться.

— Кругом достаточно простолюдинов, чтобы держать все улицы под наблюдением. Убийца не сумеет ничего сделать незаметно, если вообще высунет нос на улицу в такую ночь.

— Он обязательно появится.

— Но учитывая этот ливень…

— Я же сказал: он будет непременно! — повторил Холмс с жаром. — Хватит лишних слов. Все наши чувства должны быть обострены до предела.

Вот уже и четыре часа минуло. Праздношатающихся стало совсем мало, последние усталые пешеходы шли домой, чтобы вздремнуть пару часов, до того как шоу лорда-мэра вновь не выгонит их на улицу. Возвращались с ночной охоты проститутки, стали появляться рабочие. Все норовили побыстрее нырнуть в ближайший паб в ожидании рассвета.

Мы с Холмсом встретились с Лестрейдом и Данлеви в последний раз около шести часов утра. Зайдя в «Десять колоколов», каждый из нас выпил по стакану виски. Пальцы рук настолько окоченели от холода, что с трудом гнулись. Какое-то время все молчали. Потом сыщик встал.

— Необходимо осмотреть каждый двор и проулок.

— Мы не могли его упустить, мистер Холмс! — простонал Лестрейд. — Во всяком случае, помешали ему.

— Тем не менее необходимо убедиться, что все спокойно. Патрули, указанные на листе бумаги, давно прошли, поэтому мы можем отправиться все вместе. Если что-то произошло, уже все равно ничего не изменишь.

Мы вышли из паба на Черч-стрит и побрели вслед за Холмсом. Он с пылом ищейки осматривал каждый закуток, а мы с Лестрейдом и журналистом настолько приуныли, что даже не пытались повсюду следовать за ним. Холодный серый утренний свет едва тронул края кирпичных зданий, когда мы подошли к проходу, ведущему в очередной безликий двор. Холмс нырнул в его недра, а мы остались ждать на улице.

— Боюсь, я не доживу до вечера, если сейчас не позавтракаю и не выпью чашку горячего чая, — вздохнул Лестрейд.

— Вам, наверное, придется сопровождать лорда-мэра во время процессии, — посочувствовал я.