— Это ты прищемил ей палец, — хмуро сказал Калле, глядя на Софию сердитым взглядом.
— Сними одежду, повесь ее и иди мыть руки, — велел ему Томас, стряхивая с плеч пальто.
Пальто надо сдать в химчистку, иначе его не наденешь. То же самое и с пиджаком.
Он посмотрел на Софию, но она не поняла его взгляда, повернулась и пошла на кухню.
«Анника всегда носила вещи в чистку».
Эта мысль вдруг неприятно поразила его. Он даже на мгновение закрыл глаза.
Да, Анника всегда сама носила вещи в химчистку, с тех пор как он ухитрился потерять квитанцию на пуловер, подаренный ему бабушкой Анники.
Томас сложил пальто и пиджак и положил на табурет в прихожей.
— Ну, — сказал он, беря Эллен на руки, — теперь мы пойдем и положим на ранку пластырь.
Девочка уже почти не плакала.
Он принес ее в ванную и обнаружил глубокую ранку под ногтем безымянного пальца правой руки. Наверное, отвалится ноготь.
— Какой он синий, — сказала Эллен, зачарованно глядя на кончик пальца.
— Как черничный пирог, — сказал Томас, и дочка хихикнула.
Он сел на крышку унитаза, посадил Эллен на колени и принялся ее качать.
— Прости, — прошептал он. — Я не хотел расплющить тебе пальчик.
— А ты получил бы что-нибудь сладкое, если бы расплющил пальцы себе?
Ребенок с надеждой посмотрел на Томаса, вытирая рукавом нос.
— Может быть, — ответил он, — если сладкое у нас есть.
— Ты можешь купить в магазине. Я очень люблю сладкие машинки.
Они вышли из ванной, держась за руки. Тельце девочки еще подрагивало от пережитого потрясения.