– Тео Кордова? – переспросил Бекман, читая у меня через плечо. – На что тебе сдался Тео Кордова?
– Он за мной следил.
– Сын Кордовы? С чего ты взял, что это он?
– Трех пальцев на левой руке не хватает.
Бекман содрогнулся:
– Да, верно. Тео всегда был странным, молчаливым юношей. Затравлен отцом, годами умирает от любви к женщине старше его.
Я нацарапал и это.
– Стейк Тартар?
Бекман энергично облизнулся:
– В каждом фильме кто-нибудь, зачастую статист, сидит и жует мелко нарезанное сырое мясо. Так вот. Первый, кто после этой недожаренной трапезы появляется в кадре средним или крупным планом, – он что? Правильно, гнилой. Он втайне – обычно за кадром – стал предателем, продался, перебежал, дезертировал, ему больше нельзя доверять. Так Кордова напоминает нам о нашем вездесущем внутреннем каннибале – о том, что в конечном итоге все мы – прожорливые твари и станем удовлетворять свои самые чудовищные желания, если настанет подходящий момент. Говорят, это его любимое блюдо.
Я не припоминал, чтобы поблизости кто-нибудь так питался, поэтому нарисовал вопросительный знак.
– Злой Король?
– Злой Король, – церемонно возвестил Бекман, покашляв. – Злодей. Воплощение вселенского ужаса, как мифического, так и реального. Может изображать раскаяние или выглядеть совершенно невинным. Как правило, обладает большой властью. Чем умнее и коварнее Злой Король, тем страшнее и великолепнее буря, которую он творит.
Тут все просто. Кордова.
– Фил Люмен?
Бекман кивнул:
– Мелкая деталь. Компания «Фил Люмен» – производитель всех источников света в фильмах Кордовы. Уличные, налобные и переносные фонари, лампочки, стробоскопы, лава-лампы –
Вроде я ничего подобного не слышал – впрочем, вряд ли бы заметил.
– Тень?
Бекман помолчал, грустно улыбнулся: