– Прости, что тебя дернул, – выдавил я.
Она откашлялась.
– Давай-ка переключайся. Уверяю тебя, я понимаю, как это все цепляет, как ничего нет важнее, только бы найти тайную дверку в подземный бункер, где за решеткой сидит правда. Но порой никакой правды там нет. Даже если ты ее чуешь и слышишь. Или туда больше нет пути. Все заросло. Камни сдвинулись. Шахты обрушились. Человеку никак не проникнуть, никакой динамит на свете не возьмет этот завал. И тогда ты плюешь. И переключаешься.
Тут у Шерон заблеял телефон – она, впрочем, не обратила внимания.
– Темная сторона жизни имеет свойство настигать нас и так. Кончай за ней гоняться.
– Спасибо тебе, Шерон. Спасибо за все.
– Да ладно. Всё, ноги в руки и вали на пляж. Подругу себе заведи, загар, хоть что-нибудь, ага?
– Конечно.
– Держись.
– И ты.
И Шерон дала отбой.
До вечера я учился жить с чистейшим разочарованием, уговаривая себя, что нужно его принять, что Хоппер и Нора были правы. Я прошел этот путь до конца. И уткнулся в неопровержимый тупик. Нет никаких улик никакого преступления.
Но потом я сообразил, что один камень еще можно перевернуть. Остался еще один человек, способный пролить свет на происходящее, – инсайдер, который сможет объяснить, что все это значит. И человек этот давно сотрудничает с Кордовой. Инес Галло.
Надо лишь подождать, пока она вернется в таунхаус. Я подожду, сколько потребуется. И когда эта женщина наконец появится – сегодня, завтра, через три года, – я буду готов.
Случилось это на двенадцатый день моего дозора. В самом начале шестого я возвращался из гастронома на Лекс и заметил, как по тротуару, обгоняя меня на полквартала, спешит низенькая женщина в черном пальто.
Инес Галло. Я узнал ее мгновенно: кое-как обрезанные седые волосы, сутулая, напружиненная, словно бычок перед атакой. Будто желая побыстрее скрыться с глаз, она взбежала на крыльцо и исчезла в доме.
Я подождал пару минут; улица пустовала. Я ухватился за кованую решетку на окне первого этажа и полез. Галло надо застать врасплох, и я помнил, как лез Хоппер: ступни между прутьями, правую ногу на старомодный фонарь над парадной дверью. Дотянувшись до решетчатых перил на втором этаже, я подтянулся, ногой зацепился за перила, свалился на усыпанный листвой балкон. И направился к окну справа, где Сандра перерезала сигнализацию.
Галло повключала светильники внизу – из двери напротив лился свет, и я все видел. Вычурная, обшитая деревом библиотека, вся мебель покрыта простынями. И никого.
Я кредиткой слегка приподнял оконную раму, потом открыл ее пошире и залез внутрь.
Хоппер говорил, что в ту ночь, когда сюда залезал он, таунхаус словно застыл во времени. Все предметы ровно там, где были семь лет назад, в тот день, когда они с Сандрой должны были улететь в Бразилию, а она его кинула. «Ровно та же случайная мебель накрыта ровно теми же простынями. Те же ноты Шопена на пианино». А теперь все тщательно укрыли и убрали; я заглянул под простыню на массивном «Стейнвее» в углу и никаких нот не нашел. Кто-то – наверное, Инес Галло – успел тщательно здесь прибраться – может, после Хоппера.
ebooksa