– Это именно та женщина, которую вспомнила Роуз, – упрямо заявила Фрида.
– Роуз никого не вспоминала. Ее провели через процесс множественного выбора, предлагая последовательность изображений, которые в результате свелись к одному. Это не то же самое, что вспомнить.
– Это она. Сомнений нет. Или вы можете предложить какое-нибудь иное объяснение?
– Какого черта тут нужно объяснять? Благодаря целому ряду действий молодая женщина, страдающая после психологической травмы, придумала лицо, которое она, возможно, видела двадцать два года назад, а возможно, просто вообразила или придумала, и которое совершенно случайно немного походит на фотографию женщины в доме человека, которого, в свою очередь, подозревают в совершении совсем иного преступления. Как вы считаете, судья обрадуется подобной ситуации?
Фрида предпочла промолчать.
– И никаких следов Мэтью. Когда я говорю «никаких следов», то имею в виду – ничего. Не единой нитки или волокна. В доме есть комната, которую они только что закончили красить. Краска еще даже не высохла. Если его там и держали, ремонт уничтожил все следы. Знаете, что я думаю? Я думаю, что он давно умер, а меня силой тянут в мир теней и надежд. Если бы это делали родители ребенка, я бы их понял. Но вы просто лезете не в свое дело.
Фрида так пристально всматривалась в фотографию, что у нее разболелась голова.
– Это старая семейная фотография, – заметила она наконец.
– Возможно.
– Смотрите. – Фрида положила ладонь на снимок, закрывая волосы.
– Что?
– Разве вы не замечаете сходства? Дин Рив. И Алан тоже. Это, должно быть, его мать. Их мать.
Фрида забормотала что-то себе под нос: так ей легче думалось.
– Я должен сам понять, что вы имели в виду? – сердито спросил Карлссон.
– Помните, что я сказала о женщине? Джоанна не ушла бы с таким мужчиной, как Дин Рив. Но она вполне могла уйти с ней. Или вы так не считаете?
– Простите, – сказал Карлссон, – но я думаю о другом: о проведении расследования, допросах, свидетельских показаниях… Таковы правила. Нужно найти улики, свидетелей.
Фрида всматривалась в фотографию, словно снимок мог выдать все свои тайны.
– Она еще жива? Ей, по идее, не так много лет.
– Выясним, – кивнул он. – За эту ниточку стоит потянуть.
Фрида неожиданно вспомнила: