Четыре сезона

– Я понимаю, – ответил Боуден, и на его лице одновременно отразились и скорбь, и негодование. – Меня об этом попросили сын и невестка, мистер Френч. Тодд – очень хоро-

ший мальчик, уж поверьте. А плохие оценки… это временное явление.

– Мы все на это очень надеемся, мистер Боуден, не так ли? Если хотите, можете курить. Вообще-то в школе это не разрешается, но мы не станем афишировать.

– Благодарю вас.

Мистер Боуден достал из внутреннего кармана мятую пачку, сунул в рот одну из двух оставшихся сигарет и чиркнул спичкой по подошве черного ботинка. От первой же затяжки он закашлялся, как кашляют старики, погасил спичку и аккуратно положил в пепельницу, любезно подвинутую Эдом. Калоша завороженно наблюдал за манипуляциями старика.

– Даже не знаю, с чего начать, – нерешительно произнес Боуден, и на его лице за пеленой дыма отразилось замешательство.

– Что ж, – мягко сказал Френч, – уже сам факт, что пришли именно вы, наводит на определенные мысли.

– Да, наверное. Очень хорошо. – В правой руке дымилась сигарета. Старик выпрямился и задрал подбородок. В его осанке и сосредоточенности было что-то прусское, как в фильмах про войну, которые Эд смотрел в детстве. – У моего сына и невестки не складывается семейная жизнь, – произнес Боуден, четко выговаривая слова. – Я бы сказал, совсем не складывается. – Его голубые глаза неотрывно следили за Френчем. Тот раскрыл папку, лежавшую на столе. Листков в ней было немного.

– И вы считаете, что это негативно сказывается на успеваемости Тодда?

Боуден чуть подался вперед, глядя Эду прямо в глаза. Выдержав долгую паузу, Боуден произнес:

– Его мать пьет.

И снова выпрямился.

– О Господи! – отреагировал Эд.

– Да, – подтвердил старик, мрачно кивая. – Мальчик рассказывал мне, как он два раза заставал ее на кухне – она спала прямо за кухонным столом. Тодд знает, как болезненно относится к этому мой сын, поэтому ему пришлось самому разогреть себе еду и заставить мать выпить много кофе, чтобы та к возвращению Ричарда пришла в себя.

– Ужасно! – сказал Эд, хотя ему доводилось выслушивать истории и похлеще. Например, о матерях, сидящих на героине, или отцах, вдруг поднимавших руку на дочерей… или сыновей. – А миссис Боуден не пыталась обратиться с этой проблемой к врачу?

– Мальчик пробовал ее уговорить, но, мне кажется, ей просто стыдно. Если дать ей немного времени… – Он махнул рукой, и сигарета, описав круг, оставила в воздухе кольцо дыма, которое начало медленно рассеиваться. – Вы меня понимаете?

– Да, конечно, – кивнул Френч, невольно восхитившись кольцом дыма. – Ваш сын… отец Тодда…

– Он виноват не меньше! – резко оборвал его Боуден. – Приходит поздно, ужинают без него, даже вечером он может сорваться на работу… Если честно, мистер Френч, по-настоящему он женат на работе, а не на Монике. А я считаю, что на первом месте должна быть семья, а уж потом все остальное. Вы со мной согласны?

– Совершенно согласен, – искренне подтвердил Эд. Его отец работал ночным сторожем универмага в Лос-Анджелесе, и он видел его только по выходным и на каникулах.

– Так что и здесь все не так просто, – сказал Боуден.