– Перед самой вечеринкой мы немножко разогрелись тут, у меня. Я познакомилась с этой ми-и-и-илой бурлеск-дивой из «Поукипси» и со славными брокерами из… а, черт с ними, и еще с тем заба-а-авным парнем, очень веселым… представляешь, он может забить четвертной об угол шкафа, причем чтобы он попал точно в стакан с джином на прикроватном столике и… а-а-а-аргх! Ты смерти моей хочешь, что ли?
Тэта рывком распахнула шторы, и вечернее солнце одним ударом нокаутировало царивший в комнате сумрак.
– Это зависит.
– От чего зависит?
– Будешь ли ты еще говорить со мной с этим твоим жеманным акцентом или нет.
Эви потерла виски.
– О, дьявол. Тогда поговори с моей головой, будь другом. Скажи ей, чтобы забила уже играть маримбу у меня на черепе.
Тэта обнюхала несколько ближайших стаканов и нашла один, не пахнувший джином.
– Сиди тут, – распорядилась она, исчезла в ванной и тут же вернулась с полным стаканом воды и двумя таблетками аспирина. – Залпом. То, что доктор прописал.
– А в чем дело-то? – умудрилась поинтересоваться Эви между двумя глотками. – Ты зачем явилась?
На самом деле Тэта неделями пыталась решить для себя, как повести этот разговор. Для начала она свирепо сузила глаза.
– Если хоть слово из того, что я сейчас скажу, просочится наружу, я загоню тебя, как дичь, убью, освежую и сделаю из твоей шкуры пальто.
Эви открыла один глаз.
– У него должна быть шелковая подкладка. Обещай мне, что будет.
– Эвил!
– Ну, ладно, ладно, я заткнулась.
Она изобразила небольшую пантомиму на тему запирания рта на замок и выбрасывания ключа.
– Хотелось бы надеяться, что это действительно работает, – проворчала Тэта, недоверчиво подымая бровь. – Ладно. Слушай. Все эти бегающие кругом пророки…
– Ой, только не надо опять…
– Замок где, ась? – рявкнула Тэта, и Эви присмирела обратно. – Итак, пророки. Ты знаешь среди них каких-нибудь сновидцев?