Белое безмолвие

22
18
20
22
24
26
28
30

– Уфф, уфф, уфф…

И вот то место, где я застрял в прошлый раз. Я протолкнул рюкзак перед собой. Теперь я позаботился о том, чтобы обе мои руки пролезли первыми. «Плечи прошли, смотри, у тебя получается. Хорошо. Толкайся, толкайся кончиками пальцев, потягивайся, подтягивайся…»

«У тебя получается!»

Я остановился, чтобы перевести дыхание.

Это была большая ошибка.

Я опять застрял. А чего я хотел, со своей бочкообразной грудной клеткой и толстым животом?

«И вовсе ты не застрял. Расслабься».

Я заставил себя расслабиться. Потом попытался снова протолкнуть себя, продвинуться вперед, чувствуя, как острые камни врезаются в чувствительные обрубки пальцев на правой руке.

Застрял.

Меня охватила волна паники, горячая и резкая, с которой не справился даже хмель. Я закричал. Набрал побольше воздуха и, срывая легкие, заорал:

– Эд! Эд!

Сверху на меня давили кубические акры скалы. Обруч на груди стягивался мертвой хваткой, как объятия анаконды.

– Эд! Тьерри! Мама! Кто-нибудь!

Кишечник опорожнился. «Не смей!».

Сколько времени пройдет, прежде чем кто-то появится здесь? Дежавю. Именно об этом я думал в мавзолее, когда оказался там впервые. «Никто к тебе не придет. Ты тут наедине с собой, парень». Нет. Кто-то обязательно придет. Кто-то найдет арендованную машину. Возможно, через два-три дня фермер, которому принадлежит этот участок, сообразит, что она стоит тут слишком долго.

Три минуты без воздуха, три дня без воды, три недели без пищи.

«Ну, допустим, что тебя все-таки найдут. Как они тебя отсюда достанут?» – поинтересовался голос в моей голове.

Они натрут меня растительным и сливочным маслом. Вытащат меня на веревке, выломают камни вокруг меня, они…

«А что, если пойдет дождь, Сай? – продолжал интересоваться тот же голос. – Что, если тут все затопит? Что, если ты будешь лежать в этой ловушке, а вода начнет подниматься, медленно-медленно? Сначала ты услышишь лишь плеск, лишь журчание. Возможно, к тому моменту ты даже будешь радоваться такому исходу. Возможно, к тому моменту ты сам уже будешь молить о смерти».

– Нет. Ко мне придет Эд.