Он сжал зубы. Осторожно взял меня за руку и сделал знак, что надо идти.
– К сожалению, не знал. Очевидно, те трупы не были невостребованными, как утверждал Оливер. Мне не нравится, когда мне лгут, и я не хочу проводить научные исследования над чьими-то родственниками без разрешения. Никакой прогресс в науке не стоит того, чтобы причинять людям боль.
Я выпустила из груди давно сдерживаемый вздох. Больше мне ничего не надо было слышать. Томас наверняка не был участником преступлений Потрошителя. Ему нравилось спасать жизни, а не отнимать их.
– Что ты предпримешь насчет Оливера? – спросила я. – Он не может продолжать лгать насчет тел. Сомневаюсь, что ты единственный, с кем он так поступил.
– О, я с ним поговорю, поверь мне, – Томас притянул меня к себе. – Мне не нравится подвергать тебя опасности без необходимости.
– Мы выслеживаем Джека-потрошителя, – напомнила я. – Я уже подвергаю нас опасности.
Томас покачал головой, его напряженность сменилась веселой улыбкой, но он больше ничего не сказал.
Стремясь покинуть Ист-Энд, мы переходили улицу Дорсет. Наше внимание ослабело после нападения, и я чуть не наткнулась на двухколесный экипаж. Я остановилась, не веря своим глазам. Невероятно, но события этой ночи приняли еще худший оборот. Вокруг моего тела обвилась змея и нанесла удар в самое нутро.
Ясно видимая царапина тянулась по боку экипажа, в форме буквы «М», и я была с ней хорошо знакома, так как сама нанесла ее на прошлой неделе. Это был мой опознавательный знак убийцы.
Этот экипаж принадлежал моему отцу.
Глава 26
Черная Мэри
Миллерз-корт, Уайтчепел
9 ноября 1888 г.
Я вцепилась в пальто Томаса, кивая головой в сторону экипажа. Где же кучер? Было бы странно, если бы отец управлял им сам; мои мысли разбегались в разные стороны. Возможно ли, что мы все поняли неправильно? Мог ли кучер Джон быть виновным в убийствах? Или, может быть, отец попросил Блэкберна привезти его сюда. Я тряхнула головой, чтобы в ней прояснилось. Все это не казалось бессмысленным.
– Если бы я собиралась совершить убийство, – размышляла я вслух, – зачем мне оставлять экипаж возле места преступления? Это выглядит нелогичным.
– Джек-потрошитель, кем бы он ни был в действительности, вряд ли умеет мыслить логически, Уодсворт. Это человек недавно съел человеческий орган. Возможно, он чувствует себя неуязвимым, и не без основания; до сих пор ему сходили с рук его преступления.
Я посмотрела вдоль улицы: там ничего не было, кроме меблированных комнат и мусора; мы стояли одни в нашем темном укрытии. Слава богу, напавшие на нас люди больше не появились, и я сомневалась, что появятся. Я была почти уверена, что сломала одному из них ступню. Меня бы это мучило, если бы они на нас не напали с такой злобой.
Большая часть фонарей не горела в столь поздний час, кроме одного фонаря возле меблированных комнат прямо напротив экипажа отца. Слышались приглушенные голоса, и яркий свет лился из двух окон напротив нас. Одно из стекол было треснутым и пропускало в темноту звуки.
Я указала Томасу на две фигуры, которые двигались взад и вперед за окном. Различить их лица не представлялось возможным, но широкоплечий силуэт одной из них, несомненно, напоминал отца.