Вторую половину дня я промаялась в мучительном ожидании. Опять пыталась позвонить Джеку, но он не отвечал. Я также пыталась звонить ему со своего городского телефона на тот случай, если он намеренно не отвечал на звонки с моего мобильного номера, однако по-прежнему не дождалась ответа. Вечером я вновь вышла на набережную и направилась в сторону гребного клуба. Скорее всего, я зря потрачу время. Ведь в этот воскресный вечер Джека наверняка там не будет. Но попытаться стоило. Надо же что-то делать. Бездельное торчание дома еще больше сводило меня с ума.
Дойдя до клуба, я огорчилась, увидев, что там уже все закрыто. И лодочный эллинг, и здание клуба. Опустела даже автостоянка. Присев на один из придорожных валунов, я погрузилась в меланхоличные размышления. Что я вообще делаю, зачем с таким упорством стараюсь найти едва знакомого мне мужчину, у которого, очевидно, и без меня хватает важных дел? Я вдруг осознала себя безнадежно грустной и жалкой неудачницей. У меня нет ни друзей, ни поддержки семьи. И кто-то явно пытался убить меня. На самом деле он еще может быть где-то поблизости, по-прежнему вынашивая планы моего убийства. Но именно сейчас у меня уже не было сил даже бояться. В сущности, если бы убийца сейчас подошел ко мне, я предложила бы ему, наверное, поскорее завершить его черное дело. Я вздрогнула, мне стало совсем тошно.
Нет. Я еще не дошла до точки. Пока не дошла.
На другом берегу реки женщина играла с собакой, золотистым ретривером, бросая ему мячик в воду. Видимо, он обожал такие игры. Выскочив на берег, пес начал энергично отряхиваться, а женщина рассмеялась и подняла руки, защищаясь от разлетавшихся брызг воды, подсвеченных вечерним солнцем. Может, мне завести собаку… тогда у меня появится друг и защитник. Наверное, мне понравится. И собака поможет мне избавиться от чувства одиночества, оно порой невольно охватывает меня, порождая напряжение и страх.
Мне удалось отдохнуть от тревожных мыслей, рассеянно глядя на женщину с собакой, на легкие речные волны, спокойное течение реки то и дело нарушали проходящие лодки. Буду ли я когда-нибудь чувствовать себя уверенно и спокойно, как обычный человек? Перестану ли когда-нибудь изумляться откровениям о моей прошлой жизни?
Внезапно я осознала, что с тех пор, как меня нашли на пляже, прошло две недели. Две недели амнезии, а я чувствую себя дальше, чем когда-либо, от реального понимания того, какая же я на самом деле. Может, было бы лучше, если бы Пирс оставил меня в больнице. Если бы мне пришлось начинать жизнь с чистого листа с новыми документами. Но он не оставил. И вот теперь мне приходится разбираться в своем темном прошлом. Открыв сумочку, я раздраженно порылась в ней, ища мобильник. Батарея почти разрядилась. Оживив экран, я нажала на кнопку повторного набора номера, введенного последним. Ну, конечно же, мне сразу предложили перейти в голосовую почту.
«Джек, я оставила тебе пару сообщений. Мне действительно надо поговорить с тобой. Сегодня я случайно столкнулась с моей соседкой, Сьюки, и… она сказала мне, что ты ее брат… Почему-то я не нравлюсь ей. – Я издала нервный смешок. – Пожалуйста, перезвони мне. И, Джек, случилось еще кое-что… Полицейские вытащили из реки чей-то труп. Теперь они не думают, что со мной произошел несчастный случай. Мне очень нужно поговорить с тобой».
Закончив запись, я отправила это сообщение.
Меня начала охватывать паника. Я уже действительно думала, что Джек намеренно избегает меня. Игнорирует мои звонки и в клубе не появляется. Но внезапно мне пришла в голову светлая мысль – может, все это происки Сьюки. Может, она поговорила с ним и велела ему держаться от меня подальше. Убедила его, что ему нельзя больше видеться со мной. Но не мог же он так просто отмахнуться от меня, без всяких объяснений. Я опять попыталась позвонить ему, но мобильник сразу перешел в режим голосовой почты, поэтому я отключилась.
Солнце скрылось за деревьями, и порывы ветра резко ослабели. Женщина с собакой ушла. Начинало холодать и смеркаться, все вокруг затихло. Нет, пора шевелиться. Надо вставать и идти домой. В этот тихий воскресный вечер сюда уже никто не придет.
Оторвав взгляд от плещущих волн, я направилась по галечному склону обратно в сторону дома. Все гуляющие исчезли, подступили сумерки, зажглись викторианские уличные фонари, залив светом дорожку вдоль речного берега.
Я миновала детскую игровую площадку – опустевшую и покинутую. Миновала сезонное кафе в деревянном павильоне – его жалюзи и рольставни уже наглухо закрыли. Впереди извивалась дорожка, затененная кронами деревьев, у воды мирно спали утки и лебеди, деревянные скамейки тоже опустели. В сумерках маячили жутковатые очертания эстрадного павильона. Горькое разочарование не покидало меня, напротив, оно сдавливало мне грудь, сжимало горло.
Наконец, дойдя до конца прибрежной дорожки, я пересекла узкую улицу, прошла мимо опустевшей мельницы и оказалась на каменном мосту. Почти дома. Сзади приближалась какая-то машина. Я спустилась с моста и отступила в сторону, дожидаясь, пока она проедет. Потом продолжила путь. Осталось всего несколько ярдов. Машина исчезла за поворотом, скрылась из вида, и весь мир, казалось, снова опустел. Я покопалась в сумке, выискивая ключи от дома.
Подняв глаза, я увидела, что около моего дома кто-то стоит, освещенный входным фонарем, одетый в джинсы и синюю толстовку.
Там стоял Джек.
Я мгновенно повеселела. Должно быть, он получил-таки мои сообщения. Все мои тревоги испарились, я приветливо махнула ему рукой. Он тоже махнул рукой и улыбнулся.
– Привет, – сказала я, – давно ждешь?
– Нет, я сидел у Мэтта и Сьюки. Увидел, что ты идешь, и подумал, что надо зайти поздороваться.
– Ты получил мои сообщения? – спросила я.
Мы обменялись дружескими поцелуями, и я вставила ключ в замочную скважину.
ebooksa