Алтарь Эдема

– Как такое может быть? – с напором спросила Лорна.

– Я мог бы углубиться в детали на предмет информационной РНК, ревертазы, но довольно будет сказать, что эти белки стимулировали и пробудили эту архаичную ДНК. Полагаю, что пробуждение этого древнего кода – одна из причин того, что животные оказались генетически отброшены в прошлое. То есть, включив ДНК, содержавшуюся в геноме на протяжении тысячелетий, они также каким-то образом вытащили на свет генетическое прошлое каждого животного, вновь пробудив эволюционные черты, запертые в этой мусорной ДНК на тысячелетия.

– Будто своего рода генетический обмен, – заметила Лорна.

Малик посмотрел на нее, наморщив лоб, но не понял.

– Вирус запускает неврологический скачок вперед, – растолковала она, – но для уравновешивания заодно добавляет соответствующий эволюционный скачок назад.

Брови Малика полезли на лоб.

– Никогда не смотрел на это в таком разрезе, – кивнул Беннетт. – Хассан, может, вы и были правы насчет доктора Полк. Она может внести в нашу проблему свежий взгляд.

– Согласен.

Оба повернулись к ней.

– Если вы достаточно оправились, чтобы идти, – сказал Беннетт, – самое время вам по-настоящему вкусить Эдема. И змея, вводящего нас во грех.

Глава 47

Лорна последовала за Маликом обратно в его кабинет. Колени подгибались на каждом шагу, и спустившись со смотрового стола, она едва не упала ничком. Подхватив ее, Беннетт предложил Лорне руку. Как ни противно ей было принимать предложение, но иного выбора, кроме носилок, у нее не оставалось.

Зато движение хотя бы помогло прояснить голову.

Пока они добрались до письменного стола Малика, Лорна оправилась уже настолько, что смогла отпустить руку Беннетта и дойти до стула самостоятельно. Жгучая боль в пояснице тоже утихла до тупой пульсации. Едва Лорна опустилась на сиденье, как Малик взял ПДУ и нацелил его на стену экранов.

– Это трансляция в реальном времени с камеры высокого разрешения из естественной среды обитания, которую мы устроили на соседнем острове. Заповедник животных связан с нашим островом сухопутным перешейком, но мы установили между обоими островами электрическую изгородь и выставили круглосуточные дозоры. Другой остров – идеальный испытательный полигон для оценки того, как этот новый интеллект проявляет себя в обстановке реального мира.

Центральный плазменный монитор осветился. Изумительная четкость изображения создавала впечатление, что глядишь через окно в другой мир – да в каком-то смысле так оно и было. Открылся вид на поляну в первобытном лесу. По периметру ее выстроились грубые, крытые пальмовыми листьями хижины, а в центре рдело углями кострище.

Возле углей устроились на корточках две фигуры – ростом с больших детей, обнаженные, но почти целиком обросшие шерстью. Будто ощутив, что за ними наблюдают, самец поднялся на ноги и принялся озираться. Нос у него оказался широким и плоским, лоб – высоким и нависающим на глаза. Выпирающая челюсть казалась грубым наброском скульптора – нечто среднее между обезьяной и человеком.

Несмотря на слабость, Лорна снова поднялась на ноги, зачарованная вопреки собственному отвращению к здешним исследованиям. Она узнала это существо – живой образчик того же вида, труп которого видела прежде. Обезьяноподобная версия первобытного человека. Будто испытывая настороженность, самец помог самке подняться на ноги. Колыхнув тяжелыми грудями, та приложила ладонь к выпятившемуся животу.

– Она беременна, – удивленно произнесла Лорна.

– Роды со дня на день, – согласился Малик. – Считайте, повезло, что мы увидели женскую особь. Обычно она прячется, выходя лишь по ночам.