— Мам, папа сказал, что его вахта закончилась, твоя очередь, а у него дела, — коренастый, имбирно-рыжий мальчишка говорил самым серьезным голосом, но в глазах плясали ехидные чертики.
Девочка возвышалась над ним на голову — тоненькая, темноглазая, очень похожая на мать.
Мирра Михайловна схватила обоих детей в охапку, прижала, быстро поцеловала обе макушки — имбирную и темно-каштановую — и выпрямилась, снова превратившись в строгого профессора.
— Как же вас пропустили?
— Подумаешь? — высокомерно фыркнул мальчишка.
— Как всегда, — девочка улыбнулась краешком губ.
Про таких говорят «копия матери», подумала Арина. А мальчишка, должно быть, в отца пошел.
— Чарли! Милена! — сказала Мирра Михайловна тем самым, должно быть, тоном, каким обращалась к своим студентам. — Мне еще нужно кое-что сделать, а вам придется меня подождать. Антон Палыч, присмотришь?
— Чего за нами присматривать, мы что, маленькие?
— И правда, Мирра, чего за ними присматривать, — улыбнулся ее коллега. — Мы просто поиграем немного.
— В зоопарк? — требовательно спросил мальчик. Девочка молчала, но улыбалась.
Мирра Михайловна тоже улыбалась. И дверь за собой и Ариной закрывала медленно, будто нехотя.
Там раздались медленные басовые ноты.
— Это кто? — спросил Антон Павлович.
— Медведь? — не совсем уверенно предположил голос Чарли.
Дверь закрылась, отсекая все звуки.
Арина считала, что она ходит быстро, мама вечно одергивала «не несись, как на пожар», а Виталик подсмеивался «мы гуляем или за кем-то гонимся?» К большинству людей ей приходилось подлаживаться, усилием воли замедлять привычный темп до «общечеловеческого». Приноровляться к Мирре Михайловне не пришлось. На своих трехдюймовых каблуках она летела вперед так, что Арина в кроссовках едва за ней успевала. Из-за внезапных поворотов она даже отстала. Чуть-чуть, на полшага — чтобы не пролетать мимо.
После очередного поворота Мирра Михайловна вдруг остановилась.
— Ах ты, господи! — и показала куда-то вперед и вверх, где тускло подмигивал красный глазок сигнализации. — Значит, Лида ушла уже, теперь только в понедельник… Простите, Арина. Хотела бы помочь, но…
— Да что вы! Вы уже помогли. Очень.