— Пап, а мама найдется? — тихо спросил Чарли, когда профессор отошел подальше.
— Конечно, найдется, что ты! Думаю, она и не терялась, это Антон Палыч у нас тонкая натура, вечно на пустом месте панику поднимает.
— А, ну да. Я пойду, газировки выпью, можно?
— У тебя мелочь для автомата есть?
— Есть.
— Молодец Чарли, — Евгений Васильевич повернулся к Арине. — Я как раз придумывал, как бы его правдоподобно отослать.
— Вы хотите мне поведать что-то, что не годится для детских ушей?
— Что-то вроде того. Я, наверное, показался вам равнодушным сухарем?
— Да нет, просто здравомыслящим человеком.
— Но все же. Посторонний, в сущности, человек за Мирру тревожится, а я вроде как и не беспокоюсь.
— Ну…
— Во-первых, такое уже бывало. Мирра чудесная, не подумайте дурного, она прекрасная мать, но музыка… в общем, если речь о музыке, ее вполне может занести так, что она обо всем забудет. Мне этого не понять, я технарь, но Мирра устроена именно так: есть музыка, а есть все остальное. Во-вторых… нет, я не мистик, но…
— Это вы про то, что если думать или тем более говорить про возможные неприятности, можно накаркать?
— Что-то в этом роде. Тем более, вот прямо сейчас что можно сделать?
Это точно, подумала Арина. Если тут замешан мой Имитатор, делать можно только одно — продолжать копать. А если он ни при чем, значит, с Миррой все в порядке, просто совпадение, и ничего больше.
Она заставила себя улыбнуться:
— Кстати. Я пока сюда ехала, позвонила дежурным, попросила сводки городские посмотреть. Ну это вроде справочной несчастных случаев, только у нас быстрее. Никто, хоть сколько-нибудь похожий на Мирру и Милену. за истекшие сутки ни в больницы, ни, боже упаси, в морги не поступал. Ни вместе, ни по отдельности. Ни ДТП, ни несчастных случаев на воде, ни сердечных приступов — ничего.
— Спасибо. Больше даже не за то, что выясняете, это у вас, наверное, профессиональный рефлекс, спасибо, что сказали. Знаете, я рад, что Антон Палыч вам позвонил. И рад, что это сделал он, а не я. Потому что, в-третьих… Вы не думайте, он вовсе не такой истеричный паникер, как мог показаться. Просто Мирра для него очень много значит. Они ведь знакомы куда дольше, чем я с ней. И в консерваторию вместе поступали, и даже роман у них когда-то случился. Собственно, Мила — его ребенок.
— Профессора Васильева?
— Точно. То есть тогда-то он еще не был профессором. И вы не думайте, он об этом не знает. Мы с Миррой поженились, когда она была на пятом месяце. Нет, не подумайте, она меня не обманывала, все рассказала, но мне было безразлично. Это же ее ребенок? А остальное не имеет значения.