Майнеры

Биткоин может скакнуть, еще как может. У него есть шанс, какой-никакой, сыграть на алчности. Он помнит пароли доступа к кошельку на бирже. Ларин, конечно, будет в ярости, но другого способа выбраться отсюда, похоже, нет. Надписи на стенах внушали смутную тревогу. Чем дольше они будут его тут держать, тем больше у него шансов, но Денис сомневался, что после случившегося в кабинете начальника у него остался хоть минимальный шанс выйти отсюда живым.

Внезапно окошко открылось, и поднос с посудой исчез так быстро, что он не успел даже дернуться. Кто-то неслышно стоял за дверью и, возможно, подглядывал за ним.

Денис вскочил с нар, перебитое ударом дубинки колено согнулось, и он рухнул на бетонный пол – плашмя, успев выставить руки перед собой.

– Эй! – успел крикнуть он вслед удаляющимся шагам. – Мне нужен врач!

– Скоро будет тебе врач, потерпи! – эхом доносились до него слова, сказанные сквозь кашляющий смех.

Денис с трудом дополз до нар, подтянулся, перекатываясь, на топчан, и, когда уже почти улегся, охая и вздыхая, лампочка под потолком, заключенная в защитный стальной кожух, заморгала, он протянул к ней руку, словно умоляя, но тонкая, едва светящаяся теплым желтым светом вольфрамовая спираль зашипела и погасла.

Глава 56

Ларин выскользнул из приемной, предварительно заперев дверь кабинета директора. В дверях он столкнулся с учительницей музыки, она напевала знакомый мотив популярной американской певицы, у которой вроде бы проблемы с наркотиками. Она и сама была на нее похожа, Ларин попытался вспомнить, как зовут певицу, но не смог. Черные с отблеском волосы, точеный профиль, соответствующий макияж. Элина Витальевна испугала его, Ларин дернулся, прижался к двери, пропуская напевающую училку внутрь.

– О-ой, – прервала она на высокой ноте, – а где же Анна, Дмитрий Сергеевич? Я хотела уточнить по поводу настройки пианино. Обещали сегодня настройщика, я же не могу фальшивить на уроке. – Она моргнула длинными приклеенными ресницами. Ларин знал, что половина одиннадцатых классов равняется на нее, вернее, на ту певицу, но Элине завидовали, потому что она умела попадать в ноты и больше всех в школе похожа на знаменитость.

– У нее дома пожар, – сказал Ларин. – Так что вряд ли.

– Боже правый, – Элина снова моргнула, и ветер от ее накладных ресниц, кажется, долетел до его щеки. – Правда, что ли? А Надежда Петровна? – Она в одно мгновение оказалась у двери кабинета и нажала на ручку.

– Ее тоже нет, сам хотел попасть.

– Как это нет? – не поняла Элина Витальевна. – Утром я ее видела.

– Уехала в РОНО. Это мне Анна сказала, прежде чем…

– Значит, это надолго, – с сожалением протянула она. – Как же мне урок вести?

– Поиграйте на ксилофоне, – посоветовал Ларин.

Она хотела было сказать ему что-то резкое, но он не стал дожидаться и быстрым шагом направился на второй этаж, в свой класс. Через пару минут прозвенит звонок. Кивнув охраннику на входе, он удостоверился, что тот пока стоит на месте. Значит, посторонние в школу не попадут, и он может быть спокоен хотя бы ближайшие сорок пять минут.

– Какие-то типы крутились возле дверей, – сказал он как бы между делом. Охранник повел носом, словно гончая, взявшая след. Сидячая работа, однообразие, полное отсутствие профессиональных развлечений – ни дубинкой помахать, ни мускулы размять, Ларин часто видел его смертельно скучающее лицо.

Стул под стокилограммовой тушей шаркнул по плитке, отодвинулся. Поднимаясь по лестнице, Ларин успел заметить настороженно-заинтересованное лицо и здоровенную кисть, поглаживающую дубинку.

Он вошел в класс, и в тот же миг грянул звон над дверью. Ларин дернулся. Черт! Зараза, выругался он.