Внутренние перегородки в доме были снесены, чтобы образовать освещенное проникающим сверху солнечным светом единое жилое пространство площадью тысяча квадратных футов. Мебель была из светлого дерева, стены устричного цвета. В воздухе чувствовался аромат лимонного масла. На стенах висели литографии на морскую тему, в одном углу стоял аквариум с соленой водой, другой занимала небольшая, но прекрасно оснащенная кухня, у дальней стены стояла разложенная кровать с хлопчатобумажным матрасом без пружин. Все было аккуратное, с иголочки, на своих местах.
Посреди комнаты пол понижался, и в углублении стоял модульный диван, обитый бутылочно-зеленым бархатом. Мы спустились вниз и сели. Хозяин предложил нам кофе из кофейника, уже стоявшего на столике.
Налив три чашки, он сел напротив нас, продолжая улыбаться, по-прежнему напуганный.
– Детектив Стёрджис… – Кармайкл перевел взгляд с меня на Майло, и тот обозначил себя кивком, – по телефону вы сказали, что это связано с Ноной Своуп.
– Совершенно верно, мистер Кармайкл.
– Должен предупредить вас с самого начала: боюсь, я мало чем смогу вам помочь. Я был почти незнаком с ней…
– Вы вместе с ней несколько раз выполняли курьерские услуги. – Майло достал карандаш и записную книжку.
– Три, от силы четыре раза, – нервно рассмеялся Кармайкл. – Она долго у нас не задержалась.
– Угу.
Отпив глоток кофе, Кармайкл поставил чашку и хрустнул пальцами. У него были руки качка: каждая мышца четко прорисована и исчерчена венами.
– Я не знаю, где она, – сказал он.
– Никто не говорит, что Нона пропала, мистер Кармайкл.
– Мне позвонила Джен Рэмбо и рассказала, в чем дело. Она сказала, вы забрали мое досье.
– Вас это беспокоит, мистер Кармайкл?
– Да, беспокоит. В нем содержатся сведения личного характера, и я не вижу, какое это может иметь отношение к чему бы то ни было.
Он пытался самоутвердиться, однако, несмотря на накачанную мускулатуру, было в нем что-то противоестественно слабое и детское.
– Мистер Кармайкл, по телефону вы разговаривали возбужденно и сейчас также нервничаете. Не хотите сказать нам, в чем дело?
Откинувшись назад, Майло закинул ногу на ногу.
Всегда очень трогательно наблюдать, как физически внушительный человек начинает рассыпаться на части – это все равно что быть свидетелем крушения памятника. Я увидел выражение лица светловолосого мужчины, и мне захотелось очутиться где-нибудь в другом месте.
– Расскажите нам всё, – предложил Майло.
ebooksa