Карл поднял глаза на адвоката:
– Я понял, что там написано, из-за коротковолновых радиопередач. Тот же шифр.
– Вполне возможно. Но ты же студент-химик, а ключ к этому шифру – химия, из чего они делают вывод, что ты являешься автором шифра.
– Но это не так.
Карлу нечего было к этому добавить. А что он мог сказать? Разве правды было недостаточно?
– По-моему, они убеждены, что листок с числами, найденный полицией у тебя в подвале, является сообщением, которое ты собирался использовать для следующего убийства.
– Там просто цифры, которые были зачитаны номерной станцией. Я записал их, когда сообразил, что за шифр использовался, – чтобы расшифровать послание.
Карл не понимал, почему его вынуждают снова и снова повторять одно и то же. Видимо, лучше просто заткнуться и молчать.
Адвокат скептически наморщился, видимо, не очень-то веря словам Карла, и тяжко вздохнул:
– Я также считаю, тебе не стоило говорить, что ты не выносишь кровь и насилие. У них, кажется, есть теория, что убийца страдает гемофобией или каким-то отвращением к крови.
– Я что, должен был соврать?
– Нет, ты должен был попросить у них разрешения поговорить со мной наедине. На что я тебе указывал. И не раз. Да что сейчас об этом говорить… – Махнув рукой, адвокат закончил просматривать свои записи, постучал карандашом по последнему листку и закрыл блокнот. – У нас еще будет время обсудить все это снова. Они должны скоро вернуться. Если сочтут, что ты не в должном состоянии для допроса, можно будет в следущий раз начать все ответы по новой, с чистого листа. Скажем, что у тебя была лихорадка. – Он с надеждой посмотрел на Карла.
– У меня болит голова.
Карл потянулся к стакану в надежде, что прохладная вода сможет ослабить это чувство жара в голове, но рука на стакан не попала – она вообще двигалась не в том направлении. Карл попробовал еще раз, но вышло не намного лучше, и он понял, что видит лишь одним глазом.
Наверное, это и объясняло нарушение координации, но когда он попытался сказать адвокату о своей внезапной слепоте, получилась какая-то невнятная чепуха. При этом боль усилилась вдвое, и все, кроме головы, казалось, выключилось. Было чувство, будто у него вообще осталась только одна голова.
В момент, когда Карл падал со стула, дверь открылась и в комнату вошли следователи. Зрячим глазом Карл видел выражение ужаса на их лицах – даже на лице идеально одетого; оба открывали рты и, казалось, что-то кричали, но Карл ничего не слышал. Стоявшая позади них женщина, оттолкнув их по сторонам, бросилась к лежавшему на полу Карлу. Она коснулась его лица, но он не почувствовал прикосновения; он ничего не чувствовал.
Карл закрыл глаз, который еще что-то видел, а другой так и остался слепо таращиться вверх.
Глава 33
Хюльдар так и не повесил картину в своем кабинете. Наверное, надо было повременить с ее покупкой – он был почти уверен, что его понизят в должности после того, как Карл Петурссон, подозреваемый в трех убийствах, впал в кому у него на допросе. Инцидент описывали как один из самых больших фиаско в истории исландской полиции, и Хюльдар даже начал втихаря просматривать свободные вакансии в государственном секторе. Его дальнейшая судьба в отделении должна проясниться через два дня, а пока он чувствовал себя как прокаженный – никто и смотреть в его сторону не осмеливался; даже Эртла сейчас избегала Хюльдара, опасаясь, что его дурная слава может перекинуться и на нее.
ebooksa