Жаркий август

– Сундук был пустой?

– Пустее некуда.

– Ладно, спасибо, можете идти.

Далли Кардилло с трудом поверил своему счастью.

– Всем до свидания! – И был таков.

– Знаешь, почему Спиталери его не предупредил и не подготовил? – спросил Монтальбано.

– Нет.

– Наш подрядчик не дурак. Он знает: Далли Кардилло не в курсе, что найдено тело. И поэтому решил, что лучше, если ему нечего будет скрывать.

Гаспаре Миччике оказался рыжим мужичком лет сорока и ростом метр с кепкой. Руки длиннющие, а ноги кривые, сущая обезьяна. Видел бы его Дарвин – обнял бы и расцеловал. По крытым мосткам Миччике, небось, ходил почти не пригибаясь. Он тоже слегка нервничал.

– Я из-за вас пол рабочего дня потеряю!

– Синьор Миччике, вы догадываетесь, почему мы вас вызвали?

– Не догадываюсь, а знаю: со мной только что Спиталери говорил. Из-за этой лабуды с самовольным строительством.

– А больше он ничего вам не сказал?

– А что, есть что-то еще?

– Послушайте, двенадцатого октября, в последний день, во сколько вы закончили?

– Это был не последний день, я еще на следующий день вернулся.

– Зачем?

– Доделать то, что накануне не доделал.

– А поточнее?

– Двенадцатого после обеда я только взялся за работу, и тут приходит Дипаскуале и говорит не разбирать мостки.