Они уже входили в спальню, когда со второго этажа донесся истошный визг.
Отпустив ее руку, Джесон бросился наверх. Сонгён устремилась за ним, гадая, что случилось.
Хаён сидела на кровати, заливаясь слезами, и едва Джесон вбежал к ней, бросилась ему на шею. Он обнял ее, потрепал по спине.
— Что стряслось? Приснилось что-то страшное? — спросил он.
— Папа, мне страшно. Не уходи. Не уходи! — взмолилась девочка.
— Хорошо. Никуда я не ухожу, так что успокойся и спи дальше.
Он продолжал поглаживать ее по спине, и она слегка успокоилась.
Сонгён и Джесон встретились взглядами, разделенные ребенком. Она ясно ощутила, насколько ему неловко. Тихонько вздохнула и выдавила улыбку.
— Я буду внизу. Приходи, когда она заснет, — произнесла она.
— Ладно.
Уже выйдя в холл, Сонгён почему-то ощутила внутри себя гнетущую пустоту.
Собралась было направиться к лестнице, как вдруг услышала, как эти двое перешептываются между собой. Похоже, что сна у ребенка не было ни в одном глазу. Сонгён подивилась, что они сейчас могут обсуждать, но не хотела влезать в разговор, так что тихонько спустилась вниз.
Читать не хотелось, так что она двинулась прямиком в спальню. Выключила свет, оставив только маленькую настольную лампу, и забралась в постель. Довольно долго лежала, постоянно ворочаясь и прислушиваясь, не слышно ли шагов, но они так и не прозвучали.
А потом незаметно для себя заснула, а когда вновь открыла глаза, уже наступило утро.
Никого рядом не было.
Ничто не наводило на мысль, что такое Джесон сказал Хаён вчера вечером, но поведение девочки заметно смягчилось. На завтрак было то же самое карри, что и вчера. Специально для Хаён Сонгён поставила на стол чашку обычного вареного риса.
Не прикасаясь к ложке, девочка сидела, уставившись на чашку риса перед собой.
— Что не так? Слишком много? — спросила Сонгён.
— Я… я тоже хочу немножко карри, — еле слышно прошелестела та.
При этих словах Сонгён стрельнула взглядом в Джесона. Тот украдкой ей подмигнул. Похоже, успел что-то сказать дочке и про карри.