Напрямую никто мне этого не говорит, но взгляды и реплики не оставляют ни малейшего сомнения. Поэтому я обращаюсь в основном к мужчинам. И если я хочу что-нибудь разузнать о моей семье и увидеть картину целиком, а не только разрозненные фрагменты, то должна потягивать за столиком в углу турецкий кофе, в котором слишком много сахара. А вечерами сидеть в ожидании кого-нибудь, кто, сняв с себя обручальное кольцо, захочет угостить меня бокалом «Ракии» или «Бирра корча» с льющейся через край белой пеной.
Ближе всех я сошлась с мужчиной немногим старше меня — двадцать, максимум двадцать два года. Он заговорил со мной в одном кафе, где, как и я, сидел с книгой. Спросил, что я читаю, и, когда я показала ему обложку купленного в аэропорту американского детектива, пересел за мой столик. Учебник философии на албанском языке — вот что читал он. Пролистав страницы, я узнала отдельные слова, но промолчала. Мне понравился его заразительный смех, и на следующий день мы встретились в том же кафе — случайно.
Так, по крайней мере, это выглядело со стороны. Когда молодой человек появился в зале все с той же книгой, я уже ждала его там. Мы выпили много кофе по-турецки, и он с готовностью согласился показать мне Шкодер, — просто взял меня за руку и повел по улочкам и улицам, через годы и столетия. Мне кажется, после этой экскурсии я стала лучше понимать и город, и его окрестности, и страну в целом. Похоже, новый знакомый мог бы помочь мне найти язык с местными бюрократами. Думаю, не посвятить ли мне его в свою тайну?
Об этом я поговорю с ним завтра, когда мы будем ужинать в ресторане. Его зовут Лорик, и я благодарна судьбе за знакомство с ним.
Я купила новую блузку и юбку, — довольно короткую, но вполне строгую. В двух переулках от моего отеля работает швея, которая кроит и подгоняет одежду в присутствии клиентов. Увидев себя в ростовом зеркале, которое висит в моей съемной комнате, я не смогла сдержать улыбки. Я красива. И Лорик, конечно, подумает то же самое, как только увидит меня такой. До сих пор я встречалась с ним в джинсах и футболке, но ужин с молодым человеком в ресторане — это вам не листать книжки в кафе.
Только вот на ногах у меня все те же старые кроссовки — единственное, что у меня есть. В следующий раз надо будет позаботиться и об обуви.
Я смотрю на часы — скоро выходить. Расчесываюсь и вдеваю в уши серьги, которые отыскала в магазинчике на площади, где продается все, чего душа пожелает. «Золото» — стояло на ценнике, — но это было что угодно, только не оно. Хотя какая разница? Серьги блестят и даже как будто делают меня взрослее. И вот в тот самый момент, когда я…
Тссс…
Я замерла у зеркала.
Прислушалась — снова эти осторожные шаги. Как раз под моей дверью.
Сама не знаю, почему я так отреагировала. Ведь мне нечего было бояться. Мне никто не угрожал, разве женщины в баре, которые считали, что я отбиваю у них клиентов. Да еще и бармен как-то раз заметил, что лучше бы мне сидеть дома, потому что далеко не все мужчины такие безобидные, как кажется на первый взгляд. Но в тот момент мое сердце затрепетало по какой-то другой причине. Просто потому, что до сих пор я считала, что никого, кроме меня, в доме нет. Хозяин уехал на месяц, а садовник возился в сарае с секаторами и граблями.
Шаги стихли, а потом послышался стук в дверь, с каждым ударом все более настойчивый.
— Hello?[6] — позвал женский голос с сильным албанским акцентом. — Hello — in there?[7]
Как ни была напугана, я не расслышала в нем ни агрессии, ни угрозы. Ничего, кроме приветливости и друже- любия.
— Miss, Iwould really[8]…
Я открыла. Женщине чуть за сорок, самое большее сорок пять. Глаза такие же добрые, как и голос. На щеках и лбу морщины глужбе, чем обычно у женщин ее возраста.
Она выглядела усталой — вот слова, которые лучше всего передают мое первое впечатление. Или все-таки скорее печальной? Это трудно было определить с первого взгляда, тем более что мы с ней совсем не знали друг друга.
Я молчала, ждала, когда она заговорит первой. Это ведь она ко мне постучалась.
— Miss, мне нужно с вами поговорить…
Английский. Или все-таки албанский?
ebooksa