Он ложится рядом, однако не предпринимает попыток обнять или разбудить. Кровать маленькая и мы всё равно касаемся друг друга. Чувствую, как проминается подушка – Андрей подкладывает под голову локоть. Почти сразу замирает, дышит ровно, глубоко. Жду пока мужчина уснёт, а затем поднимаюсь, аккуратно переползаю через него и иду в ванную комнату. Там из небольшого настенного зеркала на меня смотрит изувеченное лицо. Нет, не моё. Чужое. С безразличием и пустотой в зелёных глазах. Когда-то они были красивыми, глубокими, но с затаённой невысказанной болью и страхом. Теперь в них нет ни того ни другого. Лишь тупое равнодушие среди кошмарного буйства гематом, ссадин и кровоподтёков.
Я кричу…
Беззвучно.
Широко открываю рот, напрягая каждый мускул на лице, не реагируя на острую боль и кровь, сочащуюся из ранок на пересохших и от того мгновенно потрескавшихся от натяжения губах. Кричу на эту изувеченную, едва живую незнакомку в отражении.
А она на меня…
До рассвета не покидаю гостиной – снова то же самое кресло. На журнальном столике не осталось оружия, обойм или патронов. Только беспорядок, грязная посуда и мусор.
5
– …ра.
В который раз выпадаю из реальности. Не слышу и не понимаю, что происходит вокруг.
– Лера!
Перевожу внимание на Андрея – он за рулём, измождённое небритое лицо выглядит бледным, почти белым в свете пасмурного утра. Машина незнакомая. Не БМВ, какая-то другая, но мне в сущности плевать.
– Всё нормально?
– Да, – собственный голос кажется чуждым и отчего-то пугает.
Сколько я не разговаривала?
– Тебе… нужны таблетки? – интересуется с запинкой, словно до последнего не хотел об этом спрашивать. – Если да, то скажи – я достану.
– Нет. Не нужны. Всё хорошо, – никогда ещё ложь не давалась мне с такой лёгкостью.
Андрей медлит, смотрит в глаза, блуждает внимательным взглядом по моему лицу. Что хочет отыскать в нём, непонятно.
– Скоро мы уедем, как я и обещал. Ты не передумала?
Перевожу внимание на небольшой белый фургон с зелёным логотипом, припаркованный у парадной впереди – клининговая компания. Андрей заказал её, чтобы уничтожить все следы нашего пребывания в той квартире. Заметает следы.
– Нет. Я не хочу здесь оставаться.