Милые детки

22
18
20
22
24
26
28
30

Лорен вдруг отчетливо поняла, что их разделяет пропасть. И эта пропасть расползается все дальше, необратимо, как трещина в оконном стекле. Патрик сел на край кровати и сжал рукой крохотную ножку Моргана.

– Хотя бы этому я нравлюсь. Правда?

Он взял Моргана на руки и прижал к себе. На долю секунды Лорен почувствовала что-то похожее на гордость. Он станет хорошим папочкой. Его просто нужно направить.

– Что у нас на ужин?

– Ой, не знаю. Что ты хочешь? Может, что-нибудь китайское закажем?

Он состроил недовольную гримасу, в точности как Райли.

– Лорен, мы не можем всю жизнь заказывать еду в ресторанах.

Райли снова вскрикнул, да так громко, что они оба вздрогнули и повернулись к нему. Затем Патрик снова посмотрел на Лорен и покачал головой.

– Китайское, – повторил он и едва слышно добавил: – Гос-споди…

Он встал с кровати и вместе с Морганом ушел вниз.

Из своего убежища Лорен слышала, как он пересек кухню, открыл холодильник и тихо выругался. Промаршировал назад к лестнице, крикнул наверх:

– Лорен, у нас вообще ни черта нет!

Она не пошевелилась и ничего не ответила. Просто лежала в кровати, повернувшись лицом к окну. Сквозь облака просвечивало лиловое небо. На заброшенном лыжном поселке лежала тень. Райли спал. Дом сотрясался от стремительно разгоравшегося гнева Патрика, а ведь он был прав – она никчемна, ни на что не способна. Ничтожество. Ей полагается ходить в магазин, спускаться на кухню, готовить ужин, а она ничего этого не может. Но остальные же как-то справляются. Синди вот справляется. По щекам Лорен покатились слезы, подушка намокла.

Патрик прогрохотал вверх по лестнице, все еще держа на руках изумленного младенца.

– Почему ты мне не позвонила? Я бы заехал в магазин по пути домой.

– Я хотела, – сказала Лорен, не глядя на мужа. – Но подумала, что ты разозлишься.

– Да с чего ты это взяла?

Теперь он почти кричал.

– Ну, наверное, потому, что ты постоянно твердишь, что мне надо выходить из дома, ходить в магазин. А я этого не делаю. Прости.

– Малыш, не глупи.