Надежда слушала и чувствовала, что сейчас сама сойдет с ума. Мужчина замолчал, прислушиваясь к ее дыханию.
— Вы меня слышите? — спросил наконец. За окном проехал грузовик, с грохотом пересекая трамвайные пути.
— Конечно, слышу, — женщина подошла к окну, захлопнула. — Спросите лучше, понимаю ли я, о чем вы говорите, и я отвечу — нет! О каком расстройстве может идти речь? Дочь менее недели назад выехала из Москвы и была совершенно здорова.
— То есть вы хотите сказать, что ранее не замечали никаких признаков расстройства у дочери? Ничего из перечисленных мною симптомов?
— Я вам больше скажу — я уверена, что их и сейчас нет. Вы меня разыгрываете, да? По просьбе Олега? Ему мало вытрепать мне все нервы перед поездкой, так еще и сейчас решил добить своими идиотскими шуточками?
Андрис чувствовал, что женщина сильно раздражена. Он по опыту знал: еще несколько фраз, и она взорвется истерикой, перестанет адекватно реагировать, начнет визжать и ругаться самыми страшными словами, на которые способна.
— Я прошу вас не нервничать, — предупредительно проговорил он, — ваша дочь нуждается в помощи. Вы можете ее оказать?
— Это я сделаю совершенно точно. Я приеду и заберу Аню. Видимо, Олегу мало того, что он сделал с моей жизнью, ему надо исковеркать и ее.
Собеседник вздохнул:
— Что ж, это ваше право. Только вынужден вас предупредить, что в этом случае моя обязанность — передать информацию о состоянии здоровья вашей дочери в психиатрический диспансер для постановки на учет и дальнейшего наблюдения. А в случае отказа от такового — для принудительной госпитализации. Заболевание Анны ляжет пятном на ее биографии. — Надежда тяжело опустилась на свое кресло, ошарашенно молчала. Андрис продолжал: — Поймите, Анна находится в таком состоянии, в котором она опасна не только для окружающих, но и для себя.
Надежда Ивановна выдохнула:
— Простите, я по-прежнему ничего не понимаю. Диссоциативное расстройство — что это?
— Это тяжелое психическое расстройство, потеря самоидентификации. Человек перестает воспринимать себя как самостоятельную личность, испытывает постоянный страх, в его подсознании могут поселиться несколько человек. Он перестает контролировать себя и свои эмоции.
— Это все происходит с Анной?! — сердце колотилось в груди, тревога, смешанная с неверием, пульсировала в висках. — Господи, как? Как такое могло произойти со здоровой девочкой?!
— Чаще всего причины кроются в детстве. Собственно, ради этого я вам и позвонил: Олег Иванович, ввиду особенностей ситуации в семье, оказался не в состоянии мне помочь. Обычно, родители в курсе психотравмирующих ситуаций, которые случаются с детьми.
— Ничего такого не могу сказать, — растерянно пробормотала Надежда.
— Это, вероятнее всего, событие, которое могло проявиться в виде длительной депрессии, болезни, в виде психосоматических расстройств… Серьезные конфликты, агрессия или насилие…
— Нет! — оборвала его Надежда. — Ничего такого не было. Да, Аня очень переживала наш развод, замкнулась тогда, стала хуже учиться. Тогда же увлеклась музыкой. И это ее как-то вытянуло.
Андрис осторожно уточнил:
— То есть музыка для нее, как вторая жизнь, я правильно понимаю?