– А-а… Так вот люди, говорю, о душе думали, от мирских дел отходили, молились, нищим подавали, а кто побогаче – часовенки ставили, церкви строили…
– Это кто грешил, тот и откупался! – отрубил Гудошников.
– А ты не грешил?
– Мои грехи – это мои! Я с ними как-нибудь сам, без божьей помощи…
А про себя подумал: «Ясно, зачем пришел Аронов. Новая попытка выклянчить что-нибудь. Решил, что капля камень точит, о душе заговорил. Нет уж, легче простить писателя Цитовичева, который когда-то предал анафеме дело Гудошникова и который последние пять лет пишет ему вдохновенные письма и шлет денежные пожертвования на организацию экспедиций. (С этими деньгами только и хлопот было, что ходить на почту да отправлять назад.)
– Ты, Никита Евсеич, в свою сокровищницу пускаешь? – вдруг спросил Аронов.
– А почему же не пускаю? Пускаю! – сказал Гудошников. – Посмотреть всегда пожалуйста, можешь даже потрогать…
Желающих осмотреть крупнейшую и редкую частную коллекцию было достаточно. Шли к Никите Евсеичу студенты и писатели, геологи и ученые, иностранцы и священники. Одни просили рассказать об истории собрания, другие глядели молча; одни с благоговением брали в руки списки XV века, другие профессионально листали ветхие страницы рукописей, делая пометки в блокнотах.
Однажды знакомый экскурсовод из музея привел ученого – иностранца. И пока тот бродил вдоль шкафов, делая удивленное лицо и, будто слепой, ощупывая корешки книг, экскурсовод сунул Гудошникову записку ответственного работника, курирующего науку. «Дорогой товарищ Гудошников! – прочитал Никита Евсеич. – Убедительно прошу вас предоставить возможность господину Вайнеру из Германии ознакомиться с вашим собранием и сделайте ему небольшой подарок, желательно что-нибудь из рукописей. Стоимость мы вам оплатим через музей. Господин Вайнер очень много сделал для развития отношений с нашей страной в области науки».
Никита Евсеич спрятал записку в карман и стал ждать конца экскурсии. Иностранцу объяснять ничего не требовалось: видимо, в книгах толк знал. Он вышел из хранилища немножко усталый, но уходить не спешил. Экскурсовод ждал, исподтишка и жестами поторапливая Гудошникова. Ждал и господин Вайнер, поглядывая с улыбкой то на хозяина собрания, то на своего гида. Однако настроение его постепенно портилось.
– Экскурсия окончена, – сухо произнес Гудошников и запер хранилище. – Всего хорошего, господин Вайнер…
– Сегодня с утра девушка приходила, – продолжал Гудошников. – Так я ей не только показал, а еще три книги с собой дал. Рукопись XVI века, старопечатную, и букварь поморский. Ты ей не дал – а она приходила к тебе! – а я – дал!
– Вот даже как? – изумился хранитель. – Неслыханное дело…
– Ты ведь не на собрание посмотреть пришел, – сказал Никита Евсеич, отпирая дверь библиотеки. – Говорил бы уж сразу. Опять материалы по скитам потребовались?
– Ишь ты, «сразу»! – весело проворчал Аронов. – Да, забронировался ты. Не хранилище, а танк…
– Ив танках горят…
– Пожара боишься?
– Людей больше боюсь. И крыс.
– M-м? Воры, грабители?
– И их тоже, – бросил Гудошников.
ebooksa