Слово

– Да, всякие экспедиции видел, а такой еще у нас не было. Аж из академии?.. То-то гляжу, вроде городская, а вырядилась… – он усмехнулся. – Маскировочка, значит?

– Нет, просто ходить удобнее.

– Выходит, книги у кержаков забирать будете? Интересно!

– Только собираемся, первая экспедиция… Мне нужно разыскать одного человека, – Анна достала листок с заранее написанными данными о Тимофее Белоглазове. – Хотя бы его адрес.

Глазырин глянул на листок, поднял брови.

– Так я его знаю! Он в нефтеразведке работал. Ох и бедовый парень, как с цепи сорвался… Но зачем он вам?

– Мать его ждет…

– А, кажется, понимаю. Ну, хорошо, мы поищем. Но, если его в области нет, придется объявлять всесоюзный розыск. А за него платить надо…

– Заплатим… Его мать сказала, что он может сейчас сидеть в тюрьме.

– Если в тюрьме, то найти легче, – заверил Глазырин. – Сделаем запросы… Только вряд ли он вам чем поможет, Тимофей-то. Балбес он, в Бога не верил, книг у него нету.

– У его матери есть, – сказала Анна. – Мать по нему убивается.

– Ага, понял, доверие матери, – улыбнулся начальник милиции. – Это самый правильный путь. Без доверия с кержаками туго. Вообще народец они тяжелый, намаетесь с ними… Они ведь что делают, лешаки, – беглых уголовников прячут у себя. Да!.. У них обычай такой: пришел к ним человек страждущий – пригреют, накормят, в дорогу дадут. Не все, конечно, но есть такие. Дескать, если от властей бежит, значит, он чуть ли не праведник.

– Это у них пережиток, от прошлого. – Анна улыбнулась, подумав, что и здесь, в милиции, ей приходится защищать старообрядцев.

– Так нам от этого не легче, – вздохнул Глазырин и Достал чистые бланки. – Вы тут заполняйте от имени матери Белоглазова, а я сейчас приду.

Он вернулся через несколько минут озабоченным, позвонил кому-то, распахнул окно.

– Жара… А кобылка пропадет.

Анна заполнила бумаги, положила ему на стол..

– Кстати, а книги-то я у них видел, – вдруг сказал Глазырин. – Здоровые, другую едва поднимешь. А есть махонькие совсем, с ладошку. Только написано – ни слова не понять. Кержаки сами читают, да ловко так, будто поп в церкви. Есть тут у нас один. Пим Власов, все голосовать отказывается. Я, говорит, Советскую власть не признаю… Лодырь – среди кержаков такого поискать. Все пенсию заработать не может. Года вышли, а стажу нет. – Начальник милиции оживился. – Вот вам к кому надо идти! Вот у кого книг-то!

Анна удивилась про себя. Фамилии Власова не было в списках Гудошникова. «Неужели, – подумала она. – Никита Евсеич мог пройти мимо такого факта?»

– Я нынче по весне был у него, – продолжал Глазырин. – Алиментщик у него один скрывался. Ну, зашел, – кладовка, кадки стоят, этак ведер на двадцать. Мой уполномоченный заглянул, а там книг – штук сто будет, может, больше. Ты, я говорю, что – солить их собрался? А он – читаю! И правда, читает, вообще-то мужик он умный, не балбес. Только ленивый, да и попивает…