– Добро! – похвалил Арсентий, но глядел все недоверчиво, с лукавиной. – А теперь веди в храм да книги показывай, по коим обряды творишь и кои тебе исправить ведено было. Стрельцов же вели в трапезную проводить. Пускай накормят их да обогреют.
Кликнул игумен библиотекаря Тихона, горбатого, бледнолицего монаха с клюкой. Приковылял тот, поклонился Арсентию, брякнул ключами. Не стар был Тихон, но болезнь его так согнула, что ходит и неба не видит.
– Экий ты! – рассмеялся воевода. – Ровно гусь шею-то несешь!
– Не смей! – одернул его Ларион. – Хворый он, грешно смеяться!
Поспелов лишь плечами повел, а все одно улыбается.
Отомкнул Тихон двери, пропустил вперед высоких гостей, сам же последним вошел и притаился у порога. Одна у Тихона была выгода от хворобы: чтобы поклониться, нагибаться ему не надо. Так и ходил он всю жизнь, ровно кланялся всем.
– А верно ли, что в обители беглые прячутся? – вдруг спросил Арсентий, ступая в глубь библиотеки. – Али снова клевещут?
Он снял с полки книгу, открыл, но глядел-то все на игумена, так и жег прищуренными глазами.
– Есть мирские в обители, – согласился Ларион. – Юродивые да нищие зимуют. Да работный люд – солевары, что с низов, с моря пришли.
– Про беглых сказывай! – оборвал его воевода. – Про тех, что святейшего указа ослушались и молятся по-старому.
– А ты не покрикивай! – сказал Ларион. – Чти сан святой и допрос мне не учиняй! Нету беглых, а какой есть народ в обители, так все православные.
Архиепископ будто забыл, о чем спрашивал. Посмотрел книгу, потеребил листы и вдруг бросил ее на пол. Игумен закаменел лицом, сжал посох, но смолчал. Тихон же за его спиной ахнул только и еще ниже согнулся. Тем временем Арсентий выбрал еще одну книгу, глянул вскользь и к первой бросил. Воевода же от слов игумена лишь пуще разошелся:
– Коли надо будет, и спрос учиним и правеж! И на стряску подымем, как Феодосью Морозову!.. А пока добром спрашиваю про беглых: они в обители есть?! Вот письмо к тебе, писанное протопопом Аввакумом, где он просит тебя принимать да привечать беглых раскольников.
– Про письмо знать не знаю, – сказал Ларион. – А беглых нету.
Между тем куча брошенных Арсентием книг росла. Стонал у порога горбатый Тихон, корежило его и гнуло к земле. Наконец архиепископ проверил всю библиотеку и встал подле игумена.
– Тебе, Ларион, указ был книги править, – сказал он спокойно и лукаво. – И что править было отписано, и что совсем в огне пожечь. Почему указа не сполнил?
Игумен молчал, опустив голову, глядел на брошенные книги.
– Аль запамятовал? – не отставал архиепископ. – Аль от старости сознание твое помутилось? Аль и впрямь на стряску захотел?.. Гляжу я, излукавился ты, Ларион, но я тебе истинный путь укажу. Новые книги привез я. Нынче же на моих глазах молебен отслужишь по новым обрядам. А я погляжу, куда тебя потом – в пустыню либо в яму… А то отвезу вот в чисто поле да отпущу с миро, г. Нынче метельно на дворе, снег глубокий…
Ларион молчал, стиснув посох. Почудилось ему, будто за его спиной вырос кто-то и горой стоит.
– А эти к чтению не пригодны более, – Арсентий пнул книги, что валялись на полу. – Поганые они, еретические…
ebooksa