– … до конца нашего предприятия установить мораторий на обсуждение спорных вопросов истории и археологии. Я не буду говорить о римлянах, а вы о варварах. Идет?
– Конечно, – я кивнул, – ушам наших товарищей по палатке будет явно спокойнее. Голоса у нас громкие, закаленные многочасовыми лекциями и семинарами…
Я перегнулся через стол, и мы пожали друг другу руки.
– Ну вот, – надула губки Полетта, – а я так рассчитывала это послушать.
– Вернемся в Европу, я обещаю произнести разгромную речь и не оставить камня на камне от его дилетантских построений, – заверил племянницу дю Понт, – но не раньше.
Я вполне довольный опустился на табурет, и тут мне на глаза попался сидевший в дальнем углу Невер. Несмотря на жару, он неизменно был в черном сюртуке и шляпе с широкими плоскими полями. Мое настроение сразу же испортилось.
Я вылез из-за стола и подошел к нему.
– Рад видеть вас живым и здоровым, – сухо поздоровался тот.
– По вам и не скажешь… что рады.
– Эмоции – пустая трата сил.
– Возможно. Но памятуя о наших прошлых разногласиях, мне очень хочется узнать, на что я могу рассчитывать, поворачиваясь к вам спиной.
– Пока мы не найдем что ищем, вы можете быть вполне спокойны…
– А потом?
– Зависит от обстоятельств… Но я все равно благодарен вам за наше спасение в тех руинах.
– И? Или благодарность, благодарностью, а бизнес – бизнесом?
– Именно. Ничего персонального, мсье Бронн, чисто деловой подход.
– Вы больше напоминаете американца, чем француза, мсье Невер.
– А я не француз, я как раз луизианец…
– Не знал.
– А я вам раньше этого и не говорил, – он холодно улыбнулся, давая знать, что наша беседа окончена.