– Далековато. На глаз километров тридцать, а то и все пятьдесят…
– Ну что ж, будем искать.
Мы с дю Понтом побрели вдоль по заброшенной улице, а профессор Пикколо остался изучать фауну пресмыкающихся в разломанном мной проеме.
Все вокруг производило гнетущее впечатление. Есть все-таки в заброшенных городах нечто мрачное. Даже солнечным днем. Мы пересекли еще одну небольшую площадь, и подошли к массивному строению в дальнем от ворот конце города. Судя по всему, когда-то это была церковь. Двери рассохлись и выпали на каменные плиты высокого фундамента.
Внутри царил пыльный полумрак, рассеченный лучами падавшего сквозь дыры в крыше света. В золотистых столбах вальсировали искристые пылинки. Высоко под потолком шуршали какие-то местные обитатели, явно не слишком довольные нашим визитом. Кто-то из них, гулко захлопав крыльями, вылетел через дыру на улицу.
– Смотрите, – дю Понт указал в один из боковых проходов, – неужели это они.
Мы подошли ближе. В небольшой келье был темно и душно. Но даже сквозь полутьму можно было разглядеть лежавшие в беспорядке у стены папирусные свитки.
– Надо вынести рукописи, – завороженно прошептал я, – но сначала зафотографировать и зарисовать их порядок…
– Скорее в лагерь за фотоаппаратом, – тоже шепотом ответил дю Понт.
Лагерь бурлил и кипел. Ставились палатки, протаптывались дорожки, сооружались навесы для машин и ящиков с оборудованием. Приставленные нам охранниками люди Абдаллы расположились в тени полуразрушенной городской стены и с интересом наблюдали за происходящим. Кроме варшавского романтика нам достались его напарник по плену – Алекс, несколько арабов и пара нубийцев. Мне они внушали скорее опасения, нежели чувство опасности, но выбирать не приходилось.
Вооружившись всем необходимым, мы вернулись в церковь и старательно все сфотографировали и зарисовали на схеме. Потом бережно разобрали свитки и отнесли их в лагерь. К моему разочарованию все манускрипты были относительно поздними. Похоже, жители города вели подробную хронику своей жизни.
Последующие дни я провел разбирая папирусы. Нежно и бережно разворачивая их, чтобы не повредить, фиксируя между стеклянными пластинами, фотографируя и прорисовывая. За стенами палатки кипели раскопки, Лярош постоянно что-то ковырял в своем танке, Гульельмо Пикколо бродил по пустыне с набором мешков, сачков и банок, занятый сбором своих коллекций, а передо мной разворачивалась драматическая история затерянного в песках и надежно отрезанного от мира оазиса.
Касим завязал пояс и спустился на улицу. Жизнь его была хороша – сытная еда, чистая вода, красивые женщины… Когда его после той бури подобрали в пустыне, он какое-то время еще не до конца был уверен, что остался жив, а не попал в рай. Но по здравому размышлению пришел к выводу, что его предыдущая жизнь не была настолько праведной, чтобы вот так просто ему там оказаться.
Он не сразу научился разбирать довольно странный местный говор, но когда смог, то достаточно быстро уяснил сказанное местным шейхом:
– Мы рады гостям. И даем им все, что можно пожелать – крышу над головой, жену, пищу. Лишь об одном должен ты помнить – никогда не пытайся вернуться назад. Отныне твой дом здесь.
– А если… – заикнулся было Касим.
– Видишь? – протянул руку к городским воротам шейх.
На выступавших из аккуратно выбеленной стены колышках рядами были надеты человеческие черепа.
Погонщик кивнул.
– Они хотели уйти. И твоя голова будет там, если ты пожелаешь того же…
ebooksa