Рептилия

— У этого пигмея просто фантастические глаза, — восторгался он. — Он видит добычу еще до того, как она нас замечает. Сикс, такой человек был бы весьма кстати в нашей команде. В благодарность за его помощь я подарил ему наш нож для хлеба. Кажется, он не на шутку запал на него. Надеюсь, что он задержится у нас хоть еще на какое-то время.

— Если я правильно поняла, то именно это он и намеревается сделать, — сказала Элиши. — Когда я вчера вечером с ним говорила, то он сообщил мне, что хотел бы остаться, — по крайней мере, до тех пор, пока не заживут его раны. А потом он хочет вернуться назад, к своим.

Элиши постучала рукой по бедру.

— Садись к нам, Эгомо, бы будем рады.

Пигмей, видимо, догадался, что мы говорим о нем, поэтому улыбнулся и посеменил к нам. Он перекинулся парой фраз с Элиши, после чего последовало нечто непредсказуемое. Без предупреждения он схватил женщину за грудь — просто так, словно это была сама собой разумеющаяся вещь. Моя челюсть отвисла, пока я наблюдал за тем, как он несколько секунд массировал ее груди, после чего уселся, как ни в чем не бывало, рядом. А больше всего меня удивило то, что Элиши ничуть не сопротивлялась.

— Что это было — только что? — спросил я.

— Это? А, так, ничего особенного. — Элиши сдула прядь волос с лица. — В его племени так принято. Это всего лишь означает, что у меня красивая грудь. Один из самых лучших комплиментов, которые пигмеи делают женщине.

Потом она добавила, дерзко посмотрев по сторонам:

— Это, однако, не означает, что вам дозволено делать то же самое. Если, конечно, вы не скукожитесь до метрового роста.

Я присел на корточки и пошел по направлению к Элиши. Смеясь, она выставила кулак прямо перед моим носом:

— Удачная попытка!

Малони заразительно засмеялся:

— Эгомо мне нравится с каждым разом все больше и больше. Что касается меня, то я не против его присутствия здесь.

— Я тоже, — согласился я и сел на свое место, — только я искренне надеюсь, что он не отравит нас по ошибке. Листья, в которые он заворачивает рыбу, выглядят как-то подозрительно, — заметил я полушутя. — Добрая половина растительности вокруг нас очень токсична.

— Не волнуйтесь, профессор, фриниум стоит на самой вершине пищевой пирамиды горилл и используется пигмеями как подставка для всевозможных блюд. Его полезность доказана не одним десятком поколений.

— Ну, раз речь идет о желудках самих горилл… — добавил я и взглянул на Элиши.

Я больше не бесился оттого, что она называет меня профессором. Это придавало нашей игре нечто особенное. Правда, я не знал, как именно нужно играть в нее или, хотя бы, каковы принятые правила. Да это, собственно, и не важно. Я постепенно привык к этому и даже начал этим наслаждаться. А еще во мне заговорила совесть, когда я вспомнил о словах Малони в адрес Элиши. Как будто я был виноват в том, что у меня другой цвет кожи! Конечно, это было притянуто за уши, но я так и не смог избавиться от неприятного чувства.

Я наблюдал за тем, как Элиши обгладывает остатки рыбы и возбужденно разговаривает с Малони. А его оскорбительные слова никак не могли выйти у меня из головы. В какой-то степени мне было очень жаль ее. Сначала ей наврали про карликовых слонов, а теперь биолог намеревалась отдать свое сердце человеку, который рассматривал ее лишь как очередную добычу.

— Договорились. — Малони прервал разговор с Элиши и постучал ножом по винному бокалу.

Этот жест показался мне весьма неуместным. Можно подумать, что мы были на приеме, и теперь хозяин дома решил произнести речь.