— Скоро будет Новониколаевск?
Я рассмеялась.
— О Новониколаевске все давно забыли, — сказала я. — Мы знаем Новосибирск.
Антонина училась в Новосибирске, любила этот город и начала описывать его облик. Иностранец заинтересовался, стал расспрашивать ее. Она, конечно, не пожалела красок, а потом сообщила, что в Новосибирске у нее пересадка.
Никита Родионович внимательно слушал Антонину. История получилась предлинная Но в ней он еще пока не находил ничего невероятного, а тем более нелепого, как сказала вначале Антонина. Обычное дорожное знакомство.
Вскоре в купе возник спор о Новосибирском театре имени Ленина. Антонина доказывала, что это лучший театр в СССР. Один из артистов поддержал ее. Ему довелось бывать в Новосибирске, и он был самого лучшего мнения о его театре. Второй артист заявил, что лучший театр в Одессе.
Иностранец, не видевший ни одесского, ни новосибирского театра, стал интересоваться архитектурой того и другого, внутренним устройством, вместительностью, освещением.
— А я сказала ему, — добавила Антонина, — что он ничего не потеряет, если сам посмотрит театр и убедится в моей правоте. Вначале он промолчал, а потом в дальнейшей беседе высказал готовность сделать остановку в Новосибирске. Артисты смеялись: «Вот что значит интересная дама, сразу уговорила». Я думала, что он шутит, но когда стали подъезжать к городу, иностранец застегнул чехол своего маленького чемодана, приготовил макинтош. Мы сошли вместе с поезда, а при выходе из вокзала расстались. Он нанял такси, а я пошла сдавать вещи в камеру хранения. Больше я его не видела...
— И все? — спросил разочарованный Никита Родионович.
— Нет, не все, — ответила Антонина. — Это лишь начало, прелюдия. Но без нее было бы не понятно остальное, поэтому я так подробно все рассказываю.
В Новосибирске Антонина занялась своим делом, управилась за день, а когда, готовая продолжать путь, пришла на вокзал за вещами, ее задержали и доставили в прокуратуру. Антонина растерялась. В прокуратуре стали интересоваться, кто она, куда и откуда ехала, зачем оказалась в Новосибирске. Из первой беседы она так и не поняла, почему ее задержали, но ей предложили не покидать города до особого разрешения.
Лишь на второй день из новой беседы она поняла, что ее задержание связано с иностранцем.
Следователь интересовался, при каких обстоятельствах возникло между ними знакомство.
— Вы не будете отрицать, что рекомендовали иностранцу сделать остановку в Новосибирске?
Она подробно объяснила, как все произошло.
Лишь на девятый день следователь объявил Антонине, что никаких претензий к ней не имеет и она может продолжать свой путь.
— Из заключительного разговора с ним я узнала, наконец, в чем дело. Оказывается, иностранец на второй день после приезда бесследно исчез. Меня заподозрили в причастности к его исчезновению. Обстоятельства, как вы видите, складывались не в мою пользу, А на восьмые или на седьмые сутки, якобы, обнаружили его труп. Видимо, кто-то польстился иль на его деньги или на костюм. Меня отпустили, очевидно, после того, когда убедились в моей невиновности... В общем, история неприятная. Я до сих пор не могу притти в себя.
Антонина умолкла.
Теперь и Никита Родионович согласился, что история действительно из ряда вон выходящая.
— Не напрасно Костя волновался, — сказал он. — Будто чуяло его сердце, что с тобой что-то стряслось. А я его все успокаивал.