— У вас именно так принято острить с дамой?
Ганри взял лежавшую на одеяле портупею с тяжелой кобурой, взвесил на руке.
— Какая же ты дама? Носишь такую сбрую… Сколько это потянет? Килограммов на пять?
— Каждому свое, — продолжала оскорбляться Дорис.
— Ты и стрелять умеешь?
Тут она не выдержала роли и расхохоталась. Если бы в этот момент ее увидел майор Цорн или Дитер Бюлов, они бы решили, что унтерштурмфюрер Шерер сошла с ума. Никто никогда не был свидетелем таких живых проявлений обыкновенных человеческих чувств со стороны унтерштурмфюрера.
Ганри поглядел на нее, и его дурное настроение окончательно исчезло. Она все хохотала.
— Да, ведь ты была чемпионкой по стрельбе, совсем забыл, — сказал он. — Но все-таки — не напиться ли нам? В такую погодку хорошо сидеть в тепле и потягивать что-нибудь серьезное. А?
— К чему ты клонишь? — Дорис отобрала у него портупею с кобурой, села рядом.
— Поедем ко мне. По дороге купим того-сего. Приедем и запремся. Я тебе сказку расскажу. И поплачусь заодно.
— Теперь я тебя должна спросить: зачем так мрачно?
— Меня ждут суровые времена, — весело отвечал он. — Наличные кончаются…
На площади они взяли такси, заехали в магазин, где им увязали два больших пакета с бутылками и закусками, и через полчаса уже сидели в квартире у Ганри при гранатовом свете настольной лампы под шелковым абажуром.
Начали с виски. Чтобы не разбавлять водой, Ганри положил в бокалы побольше льда. Дорис виски раньше не пробовала. Сделав два больших глотка, она сказала, что ей нравится.
— Значит, напьемся? — спросил Ганри.
— Видно будет…
Тут зазвонил телефон в кабинете, и он поспешил туда, оставив дверь открытой.
— Алло, слушаю вас, — придав голосу солидности, сказал он в трубку по-немецки. — О, Александр, очень рад, что не забыли позвонить… Да… да… То, о чем мы с вами тогда говорили, произошло, к сожалению, несколько раньше, чем я рассчитывал… Что?.. Еще не совсем, но близко к этому… Что?.. Ха-ха-ха… Судьба такая! Что?.. — Смех оборвался. — Я об этом не думал, но надо будет поискать… Что?.. Да, дело тонкое, но ведь как там у вас говорят: не имей сто… как?.. ага, рублей… — Он произнес последнее слово с трудом. — Так когда же мы встретимся?.. Хорошо… Чем скорей, тем лучше.
Дорис слушала этот обрубленный наполовину диалог, и сначала он казался ей двусмысленным и неприличным — можно было подумать, что разговор шел о ней. Но к концу ей стало стыдно собственной подозрительности.
— Если не секрет, чему это ты так заразительно смеялся? — спросила она вернувшегося из кабинета Ганри.
ebooksa