– Господин Фикс, – консул усмехнулся, – вы говорите с таким вдохновением, что я еще больше желаю вам преуспеть. Но, повторяю: вы поставлены в такие условия, что, боюсь, это будет трудно. Заметьте: по приметам, которыми вас снабдили, этот вор выглядит как порядочный человек.
– Видите ли, господин консул, – ответил полицейский инспектор назидательным тоном, – крупные воры всегда похожи на приличных людей. Надо вам заметить, что у тех, кто похож на прохвоста, нет другого выхода, как только оставаться законопослушными, в противном случае их мигом сцапают. А вот у кого лицо честное – с теми в первую очередь держи ухо востро. Да, нелегкая у нас работа, должен признаться. Это не столько профессия, сколько искусство.
Как видим, самомнения вышеназванному Фиксу было не занимать.
Между тем народу на набережной становилось все больше. Ее наводняли теперь разноплеменные моряки, торговцы, носильщики, феллахи. По всей видимости, до прибытия пакетбота оставалось совсем немного.
Погода стояла довольно хорошая, но дул холодный восточный ветер. Несколько минаретов, озаренные бледными лучами солнца, четко вырисовывались на фоне неба над городом. На рейде Суэца, словно простертая рука, тянулся к югу длинный двухкилометровый пирс. По волнам Красного моря скользили несколько рыбацких и каботажных суденышек, иные из которых изяществом силуэтов напоминали античные галеры.
Блуждая среди густеющей толпы, Фикс стремительным, профессионально цепким взглядом привычно осматривал встречных.
Время подошло к половине одиннадцатого.
– Да он никогда не прибудет, этот пакетбот! – воскликнул сыщик, услыхав бой часов.
– Наверняка он уже близко, – промолвил консул.
– Сколько он простоит в Суэце? – спросил Фикс.
– Четыре часа. Время, нужное для загрузки угля. Ему необходимо немало топлива: от Суэца плыть через Аден, а это же дальняя оконечность Красного моря, 1310 миль пути.
– А из Суэца судно направится прямо в Бомбей? – поинтересовался Фикс.
– Да, прямиком, без дополнительной загрузки топлива.
– Что ж, – сказал Фикс, – если вор избрал этот путь и это судно, он наверняка планирует сойти на берег в Суэце, чтобы другим путем достигнуть голландских или французских владений. Он не может не понимать, что плыть в Индию ему опасно, это английская территория.
– Вы правы, если это человек не слишком отчаянный, – отвечал консул. – Знаете, преступнику, ежели он британец, всегда легче скрываться в Лондоне, чем за границей.
Поделившись этим соображением, давшим сыщику серьезный повод пораскинуть мозгами, консул отправился в свою контору, которая располагалась неподалеку. Полицейский инспектор остался один, объятый нервным нетерпением. Им овладело до странности острое предчувствие, что долгожданный вор должен находиться на борту «Монголии». Да и в самом деле, если этот проходимец покинул Англию с намерением перебраться в Новый Свет, он вряд ли станет пересекать Атлантику: путь через Индию, где властям труднее осуществлять надзор, для него предпочтительнее.
Фиксу не пришлось долго предаваться этим размышлениям. Раздался пронзительный гудок, возвещающий о прибытии пакетбота. Орда носильщиков и феллахов ринулась к причалу, создавая толкучку, не вполне безопасную для одежды пассажиров и даже грозящую легким членовредительством. Десяток лодок, отчалив от берега, устремился навстречу «Монголии».
Вскоре стал виден ее гигантский корпус, бороздящий воды канала; когда пакетбот встал на рейд, с шумом извергая пар из выпускных труб, часы как раз пробили одиннадцать.
Пассажиров на борту оказалось довольно много. Некоторые, оставаясь на палубе, любовались живописной панорамой города, но большинство стало спускаться в облепившие «Монголию» лодки.
Фикс самым придирчивым образом разглядывал тех, кто сходил на берег.