Подумав об этом, я словно услышал одобрительное кунгаровское «ну, ну…». Но пока рядом находился не Кунгаров, не союзник и друг, и даже не просто незаинтересованный свидетель. И я только начал спектакль, в котором Валентину Титаренкову тоже предстояло сыграть роль.
— Мне пришла еще одна идея, — радостно сообщил я. — Вот что значит подышать свежим воздухом. Вспомнил я про одного парня, он на фабрике-кухне в ресторанном оркестре подвизается. Может, он-то и навел мошенника на вашу дачу.
У Валентина лицо перекосилось, словно от зубной боли.
— В ресторане много людей работает… Вам, конечно, виднее, — с трудом выдавил он.
— Правильно. Нужна тщательная проверка. Завтра же с утра примусь за ресторан.
Моя бодрость Валентина Матвеевича не зажигает. Он плетется к машине, как сомнамбула.
На обратном пути мы долго ехали молча. Валентин Матвеевич жевал свою резинку, что-то сосредоточенно обдумывал. Во всяком случае, мне бы очень того хотелось. Он должен принять решение, и я ему не мешал. Вот только какое решение он примет? Спектакль спектаклем, но помимо сцены я оставил ему запасной выход: именно сейчас он мог рассказать правду.
Наконец он заговорил, и я ушам своим не поверил: к нему вернулся прежний покровительственно-насмешливый тон.
— Неблагодарная у вас работа. Ищете, с ног сбиваетесь, а цена всему делу две копейки.
— Две тысячи, уточнил я.
Все равно. Еще понимаю, убили бы там кого или ограбили, а эти же сами, своими руками деньги выложили… Дачи им, видишь ли, захотелось…
«А тебе разве нет?.. Только в отличие от них да от твоего отца у тебя на нее ни морального права, ни материальных возможностей пока не имеется», — подумал я.
— Ну поймаете вы мошенника, — . продолжал он, — ну вернете растяпам их деньги… две копейки цена всему этому. Вон у нас, в рыбном производстве, по бесхозяйственности, по глупости новое оборудование под дождем простаивает, сложнейшая модель ЭВМ зарплату обсчитывает, да что там говорить, сотни тысяч, наверное, в трубу вылетают… А вы с мелким жульем, как Дон-Кихот с ветряными мельницами, сражаетесь…
— Заманчиво у вас получается: раз кто-то безобразничает в крупном масштабе, значит, всем желающим можно шкодить по маленькой. Вы уж меня извините, мелкая это философия. Две копейки ей цена, по-вашему выражаясь.
Вот и поговорили. В темноте мне не видно выражения его лица, но, судя по голосу, он восстановил душевное равновесие.
«С чего это он опять распетушился, будто и не было недавней растерянности? — думал я, искоса поглядывая на расплывчатый в полумраке профиль. — Скорее всего принял решение, а оно всегда придает уверенность. Кроме того, наверняка считает себя абсолютно информированным, и это тоже немаловажно, говорят же англичане: „Кто предупрежден — тот вооружен“.
Мы въехали в город. Я посмотрел на часы.
— Начало девятого. Вы практически дома. А я — машину в отдел и бегом на автобус. До Баку еще сорок минут трубить…
— Я же сказал, неблагодарная работа, — усмехнулся он.
Выйдя из автомобиля, он нагнулся к приоткрытой дверце, спросил:
ebooksa