Леший

Визит к объекту занимал не более десяти минут. Гораздо больше занял радиационный контроль, обошедшийся, однако, без обычного и долгого мытья в душевых кабинах – объект не работал. Таких объектов на сибирском химическом комбинате не один. И каждый требует к себе внимания. На очереди стояли и другие не менее важные социальные вопросы: обеспечение работой большого количества людей, борьба с пьянством и наркоманией, строительство жилья. Президента ждали по этому случаю в огромном дворце с весьма скромным названием – Дом культуры «Авангард». Президент в окружении сотрудников собственного аппарата, руководителей комбината, с участием губернатора и мэра вышли на сцену и расселись за длинным столам. Народ молча наблюдал за рассаживанием руководства.

Президент попросил мэра рассказать о ситуации в городе, повысив голос на слове «преступность» и «право». Кому как не мэру знать об этом. Не губернатора же Безгодова спрашивать, который имеет к Северному весьма далекое отношение.

Мэр встал и отправился к трибуне.

– Начали перестраивать, да не с того края, – принялся ругать выступающий «отца перестройки». – И как результат – повсюду развал, особенно в экономике. И если мы хромаем на эту ногу, то поневоле начинаем припадать и на вторую, называемую социальные отношения. – Мэра понесло. – Вопрос: кто во всем виноват? Кто виновен в росте преступности? Я не виновен. Откуда в областном центре стало расти число наркозависимых, а у нас, слава богу, еще нет?

Безгодов сжался. Мэр словно указал на него пальцем. Хотя, с другой стороны, это могли быть всего лишь рассуждения, а на воре, известно, всегда шапка горит.

– Считаю, – продолжал мэр, – что беда областного центра в том, что… Не в том, что там правит, скажем, Иванов, Петров или Сидоров, а в том, что это по-прежнему открытый город! Студенческий город! Промышленный! Состоящий чуть на половину из студенческой братии. Не зря его называют «Сибирские Афины». Мы имеем старейший в Сибири университет, а также педагогический, технический, нефтяной и много, много других учебных заведений высшего и среднего звена. Отсюда город буквально наводнен выходцами из совершенно других регионов. Это носители другого менталитета…

– Что же, нам следует закрыть все учебные заведения? – перебил его президент. – И вообще, каков процент, например, зависимых от наркотиков среди студенчества?

– Процент довольно низкий, я полагаю, – замялся мэр. – Конечно, хотелось лишь сказать, что, поскольку областной центр открыт, отсюда и рост преступности.

– Понятно, – произнес президент. – Мы думали отменить у вас режим закрытого объекта, но, оказывается, мы ошибались. Ошибались, если за колючей проволокой все намного проще и лучше…

По залу прокатился смешок.

Президент продолжал:

– Что, действительно у вас всё так благополучно? Что скажет по этому поводу начальник УВД?

Тюменцев, сидевший в зале на первом ряду, встал и вытянулся, глядя снизу вверх. Конечно, они делали в УВД сравнительный анализ для себя в целом, то есть по области, для города, а также и для местного органа, то есть для Северного. Ситуацию подтверждают.

Президент движением руки усадил Тюменцева на прежнее место и произнес:

– Что же, действительно придется, наверно, и областной центр опоясать колючей проволокой…

Зал захохотал.

Президент поднял руку, прося слова. Зал затих.

– Думаю, надо поблагодарить выборную администрацию за то хорошее, что она для вас делает. В том, что у вас низкая преступность, есть и доля ее заслуг. Но я должен вам сказать главное, с целью экономии времени, поскольку меня вечером уже ожидают в Красноярске. Я понимаю, что вас интересует в большей степени то, что завтра будет на вашем столе, какой станет ваша зарплата и вообще каковы перспективы на будущее. Двумя словами скажу: деньги будут.

Зал рукоплескал. Дождавшись, пока стихнет шум, президент продолжил:

– Сегодня с борта самолета я дам телеграмму председателю правительства, чтобы там немедленно приступили к изучению вашего вопроса. А также к изысканию средств на возобновление производственного цикла. Был на одном из ваших объектов. Убежден, так больше не должно быть…