Леший

– Ты не виноват. К этому все привыкли, потому что считают, что так и должно быть. Жизнь – борьба. До обеда с голодом, после обеда со сном. Политик нынче – это фармацевт в прошлом. Он живет, чтобы изо в день совершать свой бизнес. Он давно мог купить или построить для себя дом в пригороде или самом городе, однако до сих пор держится за дачу в Иштане. Спрашивается, для чего бизнесмену особняк в обыкновенной дыре, в которой день и ночь торчит теперь у него охрана? Полагаю, особняк – это лишь вершина айсберга. Мы не знаем, что скрывается под ней.

– Он собирался строить водопровод, приготовил гигантскую траншею, но потом вроде отступился. Опять все зарыл вместе с плитами…

Сообщение оперативника удивило.

– Водопровод? Там же летний имеется, а зимой там никто не живет.

– Он хотел зимний. Чтобы круглый год была вода. Траншею подвел к косогору, через огород. И на том успокоился. Я сам видел. Оттуда самосвалы в течении недели возили грунт… Потом все завалили, разровняли, чернозем сверху подсыпали. Я рядом не стоял, конечно, но это было. Теперь там заросло все давно. Картошка сверху растет… А по низине, за изгородью, бурьян один, где выход находится. Он там планировал насос поставить.

– Мало ему садоводческого насоса…

– Мне, говорит, надо, чтобы ни от кого не зависеть. Не запретишь человеку мечтать. У него, может, и остались одни мечты.

– Не скажи…

Мы замолчали, переваривая информацию.

– Мы не справимся с ним, – сказал Иванов.

– Зато мы будем знать. Думаю, не зря он там обустроился.

– Очень может быть…

Я свернул карту и возвратил хозяину.

– Что будем делать? – спросил Иванов.

– Наблюдать. Нужен катер и пара надежных людей. Не из этих, – я ткнул пальцем вниз. – Нужны патриоты.

Иванов улыбнулся:

– Нелюбин… Грузин… Особенно Грузин. Помнишь, он рассказывал, как паленки в Венгрии обпился. С тех пор только родину и любит.

– Значит, ему можно доверять?

– Благодаря ему я сижу здесь. Пуля браконьера прошла мимо, – он махнул ладонью около уха. – У него удостоверение внештатного уполномоченного. Можно считать, что он тоже наш. Хотя, честно сказать, не вижу разницы между внештатниками и простыми дружинниками. О тех и других давно забыли.

– А лодка? – спросил я.