В Маньчжурских степях и дебрях

22
18
20
22
24
26
28
30

Он заглянул под кровать. Там лежала кожаная сумка с медными застежками и замком, чем-то туго набитая.

— Семенов! — крикнул он, — он, сбежал.

Он вышел из-за переборки, кусая губы, сердито шевеля бровями, и прямо подошел к корейцу.

— Почему ты не сказал мне сразу?

И еще больней закусил губу…

На корейца он глядел с ненавистью и злобой.

Кореец закрыл лицо руками.

— Почему?! — крикнул Синков и топнул ногой. — Ну, говори — почему?

— Ой-ой, — прошептал тот, — разве я знал.

И, отняв от лица руки, он жалобно поглядел на Синкова.

— Он один.

— Один… Но все равно вы с ним ничего не сделаете…

Синков весь вспыхнул.

— Почему?

— У него лошадь… Он оставил ее тут, недалеко в кустах. Синков обратился к Семенову.

— Ты не слыхал ничего?!

— Так точно, ваше бродь…

— Я говорю, топота не слыхал?

— Никак нет.

— Значить, он тут…