Нэлли

Все как будто покрылось густым северным инеем, и кажется, что какая-то фантастическая зима внезапно сковала весеннюю природу Азии.

Воздух переполнен ароматом распустившейся белой акации и роз.

Царит мертвая тишина.

Все уснуло среди этого чарующего пейзажа, и только иногда раздается протяжная песня запоздавшего арбакеша.

Но вот и она умолкла вдали.

И снова все тихо, бездыханно тихо вокруг.

Вот и болото Сары-су блеснуло яркой белесоватой полоской. И снова исчезло, скрывшись в темных зарослях камыша.

Опасно переезжать ночью это болото.

Ну, да не в первый раз едет Юнуска по этим местам.

Не задумавшись, гнедой вступил в воду, и вскоре арба с шумом погрузилась до самых осей в холодные воды заросшего камышом болота.

— Ага-ага-ага, ага-га! — понукает Юнуска свою лошаденку.

Животное напрягает все свои силы, медленно влача по илистому дну тяжело нагруженную арбу.

Видит Юнуска, что выбивается из сил его лошадь, а остановиться нет возможности. Так засосет арбу, что и не вытянуть потом, да и хлопок подмокнет.

Задергал Юнуска поводьями, да толку мало.

Животное рванулось вперед, а арба ни с места. Засели ее колеса в вязкое дно.

Испугался арбакеш и соскочил в воду.

Обошел он кругом арбы, попробовал сдвинуть одно колесо — напрасно.

Подошел он к лошади, дернул под уздцы, стоит на месте гнедой, словно вкопанный.

«Хоть подъехал бы кто-нибудь», думает Юнуска и не замечает, что вода уже доходит ему выше колен.

Но тихо все кругом, и лишь громкий неподражаемый концерт лягушек с переливающейся трелью жаб нарушает гробовую тишину ночи.