Он с проклятием отскочил назад и поднял выпавшую из рук трубку.
Наблюдавший за ним рыбак крикнул ему:
— Вы на коньках хотите покататься, мастер?
— Через недельку, пожалуй.
— Так я себе скоро куплю новые сети.
— Для чего?
— Чтобы выловить тебя, когда ты провалишься.
Кильблок добродушно засмеялся. Он хотел что-то ответить, но раздался голос жены, звавшей его к завтраку.
Семья Кильблок сидела за завтраком.
Старая бабушка пила свой кофе у окна. Вместо скамеечки, под ногами у нее стояла зеленая четырехугольная шкатулка-ящик, на которую она по временам озабоченно поглядывала полупотухшими глазами. Ее длинные костлявые руки дрожа открыли ящик стоявшего рядом стола и принялись рыться в нем. Наконец, ее пальцы нащупали монету. Она вынула ее и аккуратно опустила в отверстие в крышке шкатулки под ногами.
Кильблок и его жена наблюдали за старухой и кивнули друг другу. По застывшему, увядшему лицу бабушки скользнуло выражение скрытого довольства, как всегда, когда она по утрам находила в столе монетку, которую молодые супруги редко забывали положить туда.
Еще вчера молодая женщина разменяла для этой цели марку на мелочь и, смеясь, показала ее мужу.
— Мать — хорошая копилка, — сказал тот, весело поглядывая на зеленую шкатулку, — кто знает, сколько там уже денег. Во всяком случае — не мало, и когда старуха умрет, от чего боже сохрани, будь уверена, что мы еще получим хорошенькое наследство.
Эти слова точно ударили молодую женщину по ногам. Она вскочила, взмахнула юбками и запела:
— В Африку, в Камерун, в Ангру Перуену…
Ее прервал громкий вой. Лотте, маленькая, коричневая собачка, подошла слишком близко к зеленой шкатулке и получила за это от старухи пинок ногой. Супруги хохотали во все горло, глядя на Лотте, которая с визгом заползла за печь, скрючив спину и корча жалобную мордочку.
Старуха невнятно бормотала что-то про собаку, и Кильброк громко крикнул ей:
— Так, так, мать! Нечего собаченке шататься вокруг да около, это твоя шкатулка! Никто не может ее тронуть и даже кошка или собака, не правда ли?
— Она хороший сторож, — добавил он с чувством удовлетворения, выйдя с женой во двор задать корм скотине. — Так у нас каждый грош будет цел, правда, Марихен?
Марихен ловко управлялась с мешками отрубей и с торбами. Не смотря на холодный воздух, рукава ее были засучены, юбки подоткнуты и упругие ноги и руки сверкали на солнце.
ebooksa