Скороходовым. Ведь Сундучков для кого хлеб покупает?
Для него…
– Это уж как пить дать! – с места подтвердил Маршев.
– Вот получили мы от Советской власти усадьбу, а теперь спекулянтов усиливать хотим. Может правильная коммуна такими делами заниматься?
– Не может! – закричал Маршев, и его поддержали остальные.
– Вопрос ясен?
– Ясен.
– Я кончил.
И Николка торжествующе сел. У него была приготовлена большая речь еще, но он придерживал ее к концу.
Стали высказываться коммунары. Джека поддержали только двое – Пелагея Восьмеркина и Бутылкин. Они начали жаловаться, что дальше жить в тесноте невозможно.
Бутылкин даже заявил, что он просит выделить ему на зиму лошадь и корову и обеспечить их на зиму кормом. Он уедет с семьей в Починки завтра же. А остатки хлеба предлагает разделить по едокам. Остальные коммунары стояли за
Николку.
Джек страшно удивился. Ведь он хлопотал не за себя, а за большинство, и вдруг это большинство не хочет его поддерживать. Он предложил поставить вопрос на голосование. Капралов поставил.
За предложение Джека поднялись только три руки, если считать и его собственную. Трое – Татьяна, Катька и Дуня –
воздержались. Остальные дружно голосовали против.
Джек решил, что собрание просто чего-то не поняло.
Он закричал тонким голосом:
– Еще раз голосовать! Ошибка!
Николка поднял руку:
– Провалился ты со своим мраморным дворцом, Яша.
ebooksa