И во весь голос запел припев старой французской песни:
— «Край, где я увидел свет!»
Это действительно был Сен-Пьер, родной город Тони Рено. Но, покидая Мартинику, чтобы обосноваться во Франции, его семья не оставила здесь никого из родственников.
Фор-де-Франс, расположенный южнее на том же побережье, при входе в одноименную бухту, носивший первоначально название Фор-Рок, является столицей Мартиники. Однако торговля не получила здесь такого развитая, как в Сен-Пьере, население которого составляет двадцать шесть тысяч жителей, тогда как население Фор-де-Франса на две пятых меньше. Главными городами Мартиники являются на западном берегу — городок Ламантен; далее на юге — Сент-Эспри и Марен, а на оконечности острова — Трините[461].
В Сен-Пьере, административном центре колонии, нет таких жестких ограничений на обмен товарами, диктуемых соображениями военного порядка, как в Фор-де-Франсе, который наряду с мощными фортами Трибю и Муйаж обеспечивает защиту острова[462].
Склянки отбивали девять часов, когда «Стремительный» бросил якорь в круглой бухте, за которой начинался порт. В глубине, разделенный на две части небольшой речушкой, которую легко перейти вброд, раскинулся город, защищенный от пассатов высокой горой.
Элизе Реклю охотно приводит отзыв историка Дютертра о городе Сен-Пьер: «...один из тех городов, которые забыть невозможно. Ощущение приобщения к местным жителям настолько приятно, температура создает такое ощущение комфорта и простота нравов так естественна, что я не знаю ни одного мужчины и ни одной женщины, которые, побывав здесь, не хотели бы снова вернуться».
И похоже, на Тони Рено так же подействовала местная атмосфера, поскольку он был необычайно возбужден и оживлен больше, чем когда бы то ни было. Товарищи могли рассчитывать на Тони и пребывать в твердой уверенности, что уж он-то сможет показать им свой родной остров. Какое могло иметь значение, что стоянка судна, согласно программе, не должна превышать четырех дней! Благодаря чисто юношеской непоседливости, желанию все повидать да еще ногам, не знающим усталости, экскурсии с Тони Рено в качестве гида должны были сменять одна другую и охватывать почти весь остров, вплоть до столицы Мартиники. А иначе это было бы все равно, что объехать Францию, не побывав в Париже, или, как говорил Тони Рено, «попасть в Дьепп[463], не увидев моря»!
Но подобные прожекты требовали полной свободы передвижения. Возвращаться каждый вечер на судно, в каюты, было неразумно. Решено было ночевать где придется. Это будет чревато некоторыми расходами, естественно, но эконом Антильской школы будет держать их под строгим контролем и не преминет занести в свой блокнот; к тому же стоит ли, учитывая премию, ожидавшую каждого на Барбадосе, слишком мелочиться?..
Первый день был посвящен Сен-Пьеру. Полюбовавшись общим видом города, расположенного амфитеатром, его удачной планировкой, восхитительными кущами пальм и других тропических деревьев на склонах горы, служащей ему задним планом, все отправились непосредственно в город, внутренняя часть которого оказалась под стать внешней. Возможно, низкие дома, окрашенные в желтый цвет, и не отличаются достаточным простором; но это связано с необходимостью сделать их прежде всего крепкими и надежными, способными выстоять при землетрясениях, столь частых на Антилах, а также против страшных ураганов, подобных тому, что налетел на остров в 1776 году, вызвав страшные разрушения и буквально опустошив всю округу.
Тони Рено не забыл, конечно, показать друзьям дом, где родился семнадцать лет тому назад и где сейчас размещался склад колониальных товаров.
До 1635 года единственными обитателями Мартиники были карибы. В этот период француз по имени д"Эснамбюк[464], правитель острова Сент-Кристофер, обосновавшийся там со своими людьми, вынудил туземцев перебраться в горы и леса. Однако карибы не сдались без боя; они обратились за помощью к племенам, населявшим соседние острова, и совместными усилиями изгнали с острова пришельцев. Но те, получив подкрепление, возобновили военные действия, и в последнем сражении туземцы потеряли семьсот — восемьсот человек. Карибы предприняли еще одну попытку вернуть себе остров, начав «войну из засад», неожиданных нападений, убийств отдельных поселенцев. Тогда было решено покончить с этим воинственным народом, и после всеобщей резни французы сделались полноправными хозяевами Мартиники.
С этого момента начались планомерные работы по обработке земельных угодий острова. Хлопок, табак, индиго, сахарный тростник и, начиная с конца XVII века, какао-бобы стали основными источниками доходов жителей острова. По этому поводу Тони Рено рассказал небольшую историю, с великим тщанием занесенную мистером Паттерсоном в путевой дневник:
«В 1718 году ураган необычайной силы уничтожил плантации деревьев какао. Но в Парижском ботаническом саду росло несколько деревьев, полученных из Голландии. Натуралист Де-клье взялся доставить на Мартинику два саженца. Во время переезда на судне кончилась питьевая вода. Тогда натуралист пожертвовал частью своей порции, чтобы спасти растения, и именно они и положили начало новым плантациям на острове».
— Не правда ли, ведь это то же, что сделал Жюсьё[465] для кедра, которым все восхищаются в Парижском ботаническом саду?.. — спросил Луи Клодьон.
— Да... конечно... это просто великолепно, — провозгласил мистер Паттерсон, — а французы — великая нация!
Однако в 1794 году Мартиника переходит под власть англичан, и лишь по договору 1816 года вновь возвращается Франции[466].
В то же время в колонии сложилась крайне тяжелая ситуация, связанная с большим количественным преобладанием рабов над белыми поселенцами. Вскоре вспыхнуло восстание, поднятое беглыми неграми[467]. Было решено освободить три тысячи рабов. Эти цветные получили все гражданские и политические права[468]. С 1828 года на Мартинике насчитывалось девятнадцать тысяч негров, многие из которых, работая на себя, стали собственниками земельных наделов.
На следующий день путешественники совершили восхождение на Мон-Пеле, чьи склоны покрыты густыми лесами. И хотя этот подъем был не из легких, Тони Рено и его товарищи были вознаграждены сторицей. С вершины открывалась панорама всего острова, напоминавшего очертаниями лист дерева, плывущий по поверхности невероятно голубого моря Антил. На северо-востоке узкий двухкилометровый перешеек между прибрежными болотами соединяет обе части Мартиники. Первая образует полуостров Ла-Каравель, выдающийся в Атлантический океан и расположенный между бухтами Трините и Гальон. Вторая, сильно пересеченная, поднимается до высоты пятисот метров. Что касается скал Робер, Франсуа, Констан и Плен, то они чрезвычайно живописно оттеняют рельеф острова. Наконец, со стороны побережья, ближе к юго-западу, вырисовывается округлая бухта Салин, как раз и напоминающая древесный плавающий лист.
Юноши были настолько очарованы открывшимся их взорам зрелищем, что на несколько минут замерли в немом восхищении. Даже сам мистер Гораций Паттерсон не смог подыскать ни одного подходящего латинского стиха, дабы выразить свой восторг.