И вот однажды актриса обратилась к Элизе:
— Он становится все более милым, ты не находишь? Что за нежное создание! Ах! Его любовь сторицей воздаст мне за все, что я для него сделала!.. И потом... такой развитый... все хочет знать... Мне даже кажется, что он гораздо разумнее, чем следует быть в его возрасте... Как он только мог подумать, что я его мать!.. Бедное дитя! Я совершенно не могла бы быть похожей на его мать, как мне кажется?.. Это должна быть женщина серьезная... строгая... Скажи-ка, Элиза, нам следовало бы, однако, подумать...
— О чем, госпожа?
— Что же нам с ним делать...
— Что нам с ним делать... теперь?..
— Нет-нет, не сейчас, милочка... Сейчас пусть он себе растет, как куст!.. Нет... позже... позже... когда ему исполнится семь или восемь лет... Ведь, по-моему, именно в этом возрасте детей отдают в пансион?
Элиза подумала о том, что ребенок, должно быть, уже привык к режиму пансионов, а что это был за режим, читатель может судить по «рэгид-скул». По ее мнению, лучше всего было бы отослать Малыша в какое-нибудь заведение — самое приличное, разумеется. Однако мисс Анна Вестон не дала горничной даже слово вставить.
— Скажи-ка, Элиза, не кажется ли тебе, что наш херувим мог бы иметь склонность к театру?.. — выпалила актриса.
— Он, госпожа?
— Да... Посмотри-ка на него получше!.. У него прекрасная фигура... изумительные глаза... величественная осанка!.. Это уже сейчас видно, и я уверена, что он мог бы стать очаровательным первым любовником...
— Ба, госпожа! Вас опять занесло!..
— Хм!.. Я бы научила его играть в комедиях... Ученик мисс Анны Вестон!.. Неплохо звучит, а?..
— Лет через пятнадцать...
— Через пятнадцать лет, Элиза, согласна! Уверяю тебя, через пятнадцать лет он станет самым очаровательным кавалером, о котором только можно мечтать!.. Все женщины будут...
— Завидовать! — закончила Элиза. — Знаю я этот припев. Послушайте-ка, миледи, хотите, я скажу, что лично я об этом думаю?..
— Говори, милочка.
— Так вот... Мне кажется, ребенок никогда не согласится быть актером.
— Но почему?
— Он слишком серьезен.
— Что правда — то правда! — признала мисс Анна Вестон. — Однако... ладно, там посмотрим...