Тигг — довольно флегматично. Как только волна отступила, он спокойно отряхнулся и оказался вне пределов досягаемости коварной стихии. Слышал ли он крики Мери и Бесс Блокхед? Если и слышал, то скорее всего подумал так: если отец вертится в волнах подобно морской гальке, то волноваться за него вполне естественно.
Сам же отец ликовал. Вокруг смеялись, но Блокхед смеялся больше всех. Это купание вознесло его почти на небеса. Матросы вынуждены были вытаскивать бакалейщика из воды, иначе он в детском восторге дождался бы второй волны. Воистину счастливый характер был у почтенного Блокхеда!
В отличие от Тигга и Блокхеда Гамильтон рассердился. Едва поднявшись, он среди всеобщего смеха направился к Томпсону. Не говоря ни слова, барон продемонстрировал мокрую одежду тому, кого считал виновником всех своих несчастий.
Томпсон понял, что легко ему не отделаться, и предложил барону вернуться на борт, где тот мог бы сменить одежду. Но Гамильтон отказался наотрез:
— Чтобы я еще раз сел в эту проклятую лодку!
Ярость Гамильтона подогревалась присутствием Саундерса. Усмехаясь, тот наблюдал с берега за неудачной высадкой. И всем своим видом будто хотел сказать: «Надо было покинуть вчера корабль вместе со мной. Как видите, я оказался сухим».
— В таком случае, сэр,— предложил Томпсон,— может, кто-нибудь из ваших спутников...
— Конечно! Конечно! — перебил Блокхед.— Я принесу сэру Джорджу Гамильтону все, что нужно. Я бы даже не возражал...
Против чего не возражал бы почтенный бакалейщик? Может, против того, чтобы искупаться во второй раз?
Он не получил этого удовольствия. Второе его плавание прошло благополучно, одежда была барону доставлена.
Большая часть пассажиров к этому времени разошлась. Роже сразу же завладел Робером.
— Вы свободны? — спросил он.
— Совершенно свободен,— ответил Робер.— Здесь все говорят по-английски.
— В таком случае не согласитесь ли вы сопровождать меня?
— С большим удовольствием.
Через три шага Роже пошутил:
— Только не заблудитесь, пожалуйста.
— Будьте спокойны,— весело ответил Робер, он только что просмотрел план Фуншала.
И действительно, в первые полчаса гид ошибся только пять раз, премного развеселив этим Роже.
Высадившись напротив башни, где возвышалась мачта маяка, два путешественника тотчас же очутились на узких извилистых улочках Фуншала. Но уже через сто метров они замедлили шаг. И очень скоро, морщась от боли, остановились совсем. Такую мостовую не могла выдержать никакая обувь. Дорога, состоящая из осколков базальтовых пород, больно ранила ноги. О тротуаре не приходилось и мечтать. Тротуар был роскошью, неизвестной на Мадейре.
ebooksa