— Но это же не раковина,— воскликнул Бриан.— Это...
— Это трубка!
Действительно, Гордон держал в руках почерневшую чашечку трубки, от которой отломился чубук.
— Как известно, никто из нас не курит,— продолжал он тем же тоном.— А значит, эту трубку обронил...
— Кто-то из банды Уолстона,— докончил Бриан.— Если только это не трубка Франсуа Бодуэна.
Но нет! Трубка была сравнительно новая, судя по цвету излома, и никак не могла принадлежать французскому моряку, умершему много лет назад. Ее явно уронили здесь совсем недавно: в чашечке еще сохранились остатки табака. Итак, несколько дней, а может быть буквально и несколько часов назад, Уолстон или один из его сообщников был здесь, у западного берега Семейного озера!
Гордон и Бриан немедленно вернулись во Френч-ден, и Кэт сразу опознала трубку, которую она видела в руках Уолстона.
Итак, шайка добралась до берегов Зеландской реки. Если Уолстон обнаружит колонию и увидит ее обитателей, он, конечно, сообразит, что у них есть инструменты, провизия и патроны, а семеро крепких мужчин легко одолеют десяток мальчиков, если к тому же нападут на них внезапно.
Ввиду грозящей опасности Бриан решил установить непрерывный дозор. Устроили наблюдательный пункт на скале, откуда днем была видна вся окрестность на сторону болота, леса Западни и озера. По ночам старшие стали поочередно дежурить снаружи у входов, прислушиваясь к малейшему шуму. Двери изнутри укрепили подпорками, а в случае необходимости их можно будет завалить камнями, которые натаскали в пещеру. Для пушки были сделаны две амбразуры: одна — в сторону реки, другая — к озеру. Все огнестрельное оружие привели в боевую готовность.
Кэт горячо одобряла эти приготовления, но про себя с тревогой думала о предстоящей неравной борьбе. Она-то хорошо знала матросов «Северна» и их вожака. Каково будет сражаться с ними мальчикам, старшему из которых еще не исполнилось и шестнадцати лет? Силы были слишком неравны. Ах, почему с ними нет мужественного Ивенса! А может быть, злодеи уже избавились от штурмана, который теперь стал им ненужен, чтобы добраться до ближней земли...
Наступило двадцать седьмое ноября. Последние два дня стояла удушливая жара. Над островом скопились тяжелые тучи, и отдаленное громыхание предвещало грозу. Барометр сильно упал.
В этот вечер колонисты собрались в холле раньше обычного, приняв все предосторожности: плотно закрыли двери, затащили ялик в кухню. В половине десятого разразилась сильнейшая гроза. Холл непрерьюно озарялся блеском молний, сопровождавшихся громовыми раскатами, которые оглушительно отдавались в скалах. Это была так называемая «сухая гроза» без дождя и ветра, самая страшная: недвижные тучи обрушивают весь накопившийся в них электрический заряд на одну местность.
Костар, Доль, Айверсон и Дженкинс, забившись под одеяла, вздрагивали при каждом разряде молнии, похожем на треск разрываемой материи, что указывало на непосредственную близость удара. Однако в этой несокрушимой пещере бояться было нечего, молния не могла пробить каменные стены.
Время от времени Бриан или Донифан приоткрывали двери и тотчас отшатывались, ослепленные вспышками. Снаружи все пространство было словно залито огнем, а поверхность озера, в которой отражалось сверкающее небо, казалась огромным пламенеющим ковром.
Вспышки и грохотание продолжались почти до полуночи, когда гроза стала наконец затихать. Молнии, отдаляясь, блистали реже; поднялся ветер, отогнавший от земли нависшие тучи, и хлынул проливной дождь.
Младшие дети понемногу успокоились. Две-три головы вынырнули из-под одеял, хотя всем уже давно было пора спать. Собрались укладываться и старшие, когда вдруг взбудоражился Фэнн. Он стал кидаться лапами на дверь и глухо рычать.
— Что-то зачуял наш Фэнн,— сказал Донифан, пытаясь унять собаку.
— Бывали случаи, когда он поднимал тревогу,— отозвался Бакстер,— и наш умница-пес никогда не ошибался.
— Прежде чем лечь спать, надо выяснить, в чем дело,— заявил Гордон.
— Хорошо,— согласился Бриан.— Никому не выходить и готовиться к отпору!