Под шатром из шкур
Стелла резко проснулась и отбросила меховое покрывало. Через треугольный проем она видела долину и утоптанную площадку, вокруг которой стояли шатры из выделанных шкур. Ярко раскрашенные и разрисованные, они напомнили ей картинки детства, иллюстрации из книг об американском Западе. Она вышла из шатра.
Солнце давно уже поднялось над вершиной горы, обрывистый склон которой был изрыт пещерами. Вокруг – ни души, лишь трое ребятишек играли на площади у подножия большого тотема, такие похожие на человеческих ребятишек, что ей трудно было поверить, что они не принадлежат к человеческому роду.
Земляне прибыли поздно ночью. Тераи привел лодку в потаенную бухточку, где стояли пироги ихамбэ; низко нависшие ветви скрывали их от непосвященных. Дальше они зашагали по извилистой лесной тропинке, оставив позади рокочущие воды Ируандики. Шли долго. Наконец Тераи остановился и три раза переливчато свистнул. Ответный свист прозвучал как эхо, и навстречу им из темноты выступил воин. Тераи обменялся с ним несколькими фразами на туземном языке, затем они двинулись дальше и еще через полчаса достигли лагеря клана Техе из племени ихамбэ. Стелла была так измучена, что сразу же уснула.
Из соседнего шатра вышел старик и с подозрением уставился на девушку. Желтые глаза его под морщинистым лбом были все еще зоркими и жестокими. Ей стало не по себе и захотелось быть поближе к геологу.
– Где Тераи Лапрад? – спросила она, сознавая, что делает глупость.
К ее величайшему удивлению, старик, похоже, понял.
– Россе Муту? Йейо!
Сухая рука указала на один из шатров, вход в который был тщательно завешен шкурой какого-то животного.
– Лапрад!
Никто не откликнулся. Она приподняла шкуру и вошла.
Он еще спал под меховым покрывалом, раскинув огромные голые руки. Стелла почувствовала себя неловко и хотела уже выйти, когда ее внимание привлек легкий шум в другом углу шатра. Молодая туземка сидела там и шила кожаную одежду костяной иглой. Она поднялась и приблизилась к Стелле.
Почти такого же роста, она выглядела совсем как земная женщина. Черные волосы, заплетенные в тяжелые косы, обрамляли лицо с тонкими чертами и прозрачными темными глазами. Только полуобнаженные в улыбке зубы были слишком мелкими, и их было слишком много, да еще клыки выступали чересчур далеко, придавая ее улыбке что-то хищное. От нее исходил слабый пряный запах.
– Моя Лаэле, – произнесла она на ломаном французском. – Твоя кто?
– Стелла Хендерсон.
– Твоя его жена? – Лаэле указала на Тераи.
– Нет, просто друг.
– Моя его жена.
Улыбка ее стала еще шире.
– Если твоя – его друг, твоя – мой друг.