Стараясь быть объективной, она делала все, чтобы преодолеть это чувство. Тераи приписывал его воспитанию и бессознательному, но явно расистскому влиянию ее среды. Но порой ему казалось, что причины лежат глубже… В этот миг из соседней пироги до нее долетел запах Лаэле и ее брата – не то чтобы неприятный, но какой-то чужой.
Стелла пыталась честно разобраться, – может, она просто подыскивает себе оправдания? Ведь если говорить по совести, она поступала низко, злоупотребляя доверием Тераи. Он помогал ей, защищал ее, а она копила страшный яд, чтоб погубить своего защитника и его друзей. Раз так – его друзья должны быть презренными существами, опасными хищниками, угрожающими всему, что ей близко и дорого. Иначе она потеряла бы всякое уважение к себе. Но со временем выбранная ею позиция становилась все более шаткой. Тщетно пыталась она успокоить свою совесть, повторяя про себя, что в конечном счете ихамбэ и другие племена приспособятся к земной цивилизации, что она приложит все усилия, чтобы владычество ММБ не было слишком жестоким… Это больше не помогало.
– Ну что, Стелла? Уже думаете о том, что напишете в своей ужасной газетенке?
Она вздрогнула и покраснела: неужели он догадался? Под грубой внешностью скрывался проницательный ум, и Тераи не раз уже приводил Стеллу в смущение.
– Не знаю, что меня заставило стать вашим проводником, – продолжил он. – Наверное, то, что вы были готовы на все, лишь бы собрать нужный материал. Похоже, вы пустились бы в этот путь и без меня. А мне было бы жаль, если бы такое прелестное существо погибло от стрел умбуру или было съедено живьем ниамбами! Боюсь только, мне придется дорого заплатить за свое великодушие. С самого начала боялся…
– Тогда зачем же вы это сделали?
– На Эльдорадо есть крылатое существо, Microraptor ferox, по-местному – билрини. Это настоящий маленький демон! Величиной меньше ладони, он разрушает гнезда других псевдоптиц и своим отравленным клювом убивает животных гораздо крупнее его самого. Но если билрини попадается в клейкую ловушку хищного цветка, я всегда освобождаю его и отпускаю. Он слишком красив, чтобы погибать такой жалкой смертью!
– И вы боитесь моего ядовитого клюва?
– Хм! Если бы вы были преисполнены нехороших намерений в отношении этой планеты, то могли бы причинить немало вреда. Но даже если ваши намерения самого доброго свойства, как только ваша статья будет переписана так, чтобы понравиться читателям, ущерб окажется еще бо́льшим!
– По-вашему, все читатели – идиоты?
– Нет. Просто отравленные люди. Чтобы они очнулись, ваши газеты должны для начала говорить правду, на которую сейчас читателям наплевать. А затем читатели должны задуматься, к чему они не приучены. Может быть, если взорвать все радио- и телестанции, если закрыть все рекламные конторы, они сумеют отличить цивилизацию от кучи бесполезных машин…
– Чтобы вернуться к той стадии развития, на которой стоят ваши друзья?
– Нет, конечно же! Но к чему вам спорить с землянином? Через три дня спуска по Ируандике мы прибудем в Кинтан, речной порт империи Кено и одновременно – ее столицу. Там вы увидите – по крайней мере, я на это надеюсь – цивилизацию другого вида. Она находится на том же техническом уровне, что древняя Ассирия, но основана на совсем иных моральных принципах.
– Почему вы сказали: «По крайней мере, я на это надеюсь»?
– Да так, ходят всякого рода слухи…
Он снова взялся за весло. Стеллу утомлял однообразный пейзаж: низкие берега с полосами деревьев или кустарника, которые скрывали от глаз саванну и ее животных. Время от времени воду неподалеку от пироги вспарывала черная спина, и в зависимости от того, кому она принадлежала, Тераи либо продолжал спокойно грести, либо брался за ружье и выжидал, готовый ко всему. Но никто ни разу не напал на них, и геолог, отложив оружие, снова принимался грести, поглядывая по сторонам.
– Могу я взять второе весло? А то везете меня, как принцессу!
– О, пожалуйста!
Время пошло вроде быстрее, но скоро руки Стеллы устали, поясницу начало ломить, и она вынуждена была остановиться. Свинцовое небо давило на реку, сливаясь вдали с ее серыми волнами. Пиро́га, в которой плыла Лаэле с братом, держалась чуть позади, и Стелла бездумно смотрела, как вода мягким веером взлетает из-под их легкого суденышка.
Тераи вполголоса запел печальную песню; мелодия поразила девушку своей красотой. Такое же чувство вызывали у нее на Земле грустные напевы лесорубов или первых переселенцев Запада, которые говорили о быстротечности жизни, о коротких встречах, о едва возникшей и тут же кончившейся любви, о роковой неизбежности разлуки…
ebooksa