Радиосигналы с Варты

Однако Невойт не мог позволить им долго разговаривать: он должен был поставить им боевую задачу и объяснить цель проделанного марша. До сих пор все они знали только то, что идут за патронами, и не больше.

Несмотря на то что лес казался безлюдным, Невойт все же выставил охрану, а четверых партизан направил в село: они должны были увидеться с Сойкой, а если это не удастся, то зайти к Пилаву.

Разведчики вернулись и доложили, что Сойка уже был оповещен об их приезде. Он рассказал им о немецких патриотах и о троих русских, с которыми он познакомился лично. Русских звали Василий, Алексеи и Иван. Тадеуш держал все связи в своих руках и выйти на Андре можно было только через него. На встречу с Андре можно рассчитывать только следующей ночью, так как никто не предполагал, что партизаны так быстро появятся в этих местах. Тот, кто будет говорить с Андре, должен ровно в полночь постучаться во второе от входной двери окошко.

Разведчиков в доме не только хорошо накормили, но еще и снабдили провизией. Сойка даже предложил им остаться отдохнуть у него в доме, места здесь всем хватит, а спать в теплой избе намного приятнее, чем в холодном осеннем лесу. По одному через задние ворота к нему незаметно могут перебраться и остальные партизаны. Всем нужно хорошенько выспаться и как следует подкрепиться.

Это предложение понравилось партизанам, и они с нетерпением ожидали, когда командир даст согласие. Невойт очень хорошо понимал своих подчиненных, которые, рассказывая о доме Сойки, несколько раз упомянули о горячей печке. Все они нуждались в хорошем отдыхе, особенно Наташа, за которую Анатолий в последние дни начал беспокоиться. Она заворачивалась в свою плащ-палатку и ложилась, но не засыпала, а смотрела сухими блестящими глазами на шевелящуюся от ветра листву деревьев. Стоило Анатолию посмотреть на нее, как сердце у него сжималось в груди: он опасался, как бы Наташа не заболела. Поразмыслив, Невойт решил не подвергать всех риску, так как местность он знал плохо, а располагать всю группу целиком в одном доме было более чем рискованно. Более того, он даже отогнал мысль расположить в доме радистку с одним из сопровождающих. Ему было спокойнее, когда она находилась рядом с ним.

Для принятия окончательного решения, как он объяснил партизанам, ему потребуются целые сутки. Заметив, как вытянулись их лица, капитан строго сказал, чтобы они выбросили из головы предложение Сойки. Партизаны, привыкшие к тому, что их командир всегда принимает только правильные решения, молча разошлись по поляне. День выдался хороший, и лучи взошедшего солнца немного согрели их после предрассветного холода. Густая трава и царившая в лесу тишина как нельзя лучше располагали к отдыху. После полудня Наташа спустилась к ручью, чтобы вымыть ноги. А вечером она настроила свою рацию на волну Московского радио, так как сеанса связи с Центром в тот день у нее не было.

Незаметно подкралась ночь. Беззвездное небо казалось отлитым из стекла. Капитан Невойт лично готовился к визиту в село, размышляя, кого ему взять с собой, а кого выставить в охрану. Как только партизаны поужинали, он приказал им немедленно погасить костер. Прислонившись спиной к стволу большой ели, он сосредоточенно думал, о чем будет говорить с польским командиром по имени Тадеуш. Яник не раз рассказывал Невойту о Тадеуше, подчеркивал, что тот выполняет специальное задание.

«Самое главное в том, что он справедливый и надежный человек, — думал Невойт о Тадеуше. — Не будь он таким, немецкие товарищи не доверяли бы ему».

Вдруг через поляну метнулся часовой, посланный в охранение. Подбежав к кучке партизан, которые о чем-то разговаривали с Наташей, он остановился и выпалил:

— Где капитан? Фашисты идут!

Выйдя из тени деревьев на полянку, Невойт увидел и второго часового, который бежал к нему. Оба наперебой начали докладывать, что фашисты, рассыпавшись в цепь, окружают место их стоянки. Идут они с севера, от села, и с юга. Появились они словно из-под земли, не было слышно ни рева моторов, ни криков команд.

Прежде чем на поляну выбежали третий и четвертый часовой, Невойт уже понял, что они окружены со всех сторон. Следовательно, фашисты не просто прочесывали леса, а по строго продуманному плану окружали эту поляну, а это значит, что кто-то выдал им расположение партизан.

Партизаны сгрудились вокруг командира. Радистка бросилась в кусты, где у нее была спрятана рация. Один из партизан смачно выругался.

— Ну что прикажешь, капитан? Обороняться или прорываться будем? — спросил Невойта его заместитель.

— Сначала я попрошу полной тишины. — Невойт прислушался, вместе с ним прислушались и партизаны.

Теперь было явственно слышно, что по лесу кто-то шел, ломая кусты и ветки, слышались, хотя и неразборчиво, слова команд. Сомнений быть не могло: фашисты подходили со всех сторон. Судя по шуму, их было намного больше, чем партизан.

«Прорваться вряд ли удастся, — мысленно прикинул Невойт. — Перебьют каждого в отдельности, прежде чем мы успеем что-нибудь сделать. А все вместе мы им покажем, на что способны. Дешево мы свою жизнь не отдадим, им придется дорого заплатить за свое нападение». Капитан бросил взгляд в кусты, из которых Наташа несла рацию.

— Всем в кустарник! — приказал он. — Подготовиться к круговой обороне!

Партизаны, выполняя приказ, бросились в кусты. Остался только один из разведчиков, которых посылали в село.

— Ты не разрешил нам расположиться в селе, а теперь видишь, что случилось! — бросил он Анатолию. — Приказывай, командир, но долго нам не продержаться! Пробиваться нужно отсюда!