Радиосигналы с Варты

В конце концов эшелон тронулся в путь. Перед отправлением состава начальник эшелона выругал стрелочницу:

— Я напишу на вас жалобу за то, что вы без уважительной причины задержали воинский эшелон! Пусть вами займутся и выяснят, кому на руку вы действуете!

Что ответила ему стрелочница, разобрать было уже невозможно из-за пыхтения паровоза.

Через полчаса партизаны благополучно добралась до леса, который раскинулся за железнодорожным полотном. Однако неприятности продолжали преследовать их и дальше. Чтобы обходить стороной населенные пункты, партизаны шли по бездорожью, перебирались через ручьи, речушки и заболоченные места. В одном месте им пришлось бежать по свежей насыпи. Андре кроме своей собственной ноши тащил динамо-машину, которую забрал у Макса. Молодого радиста от усталости шатало из стороны в сторону. В одном месте он оступился и вместе со своей ношей упал с насыпи вниз, однако каким-то чудом не сломал себе шею. Товарищи без единого упрека подняли его, даже Невойт ничего не сказал и пошел дальше.

Затем им пришлось бежать в обратном направлении, потому что, оказавшись возле сортировочной железнодорожной станции, капитан понял, что они чуть не попали в кольцо. Двинулись обратно, и капитан, чтобы никого не потерять по пути, шел уже не в голове, а в хвосте колонны. Когда же они снова вышли на местность, не занятую гитлеровцами, Невойт опять возглавил группу. Около двух часов ночи они наконец оказались неподалеку от населенного пункта Новины, куда их, собственно, и направил лесник. Далее расстилался большой лесной массив.

Вскоре вошли в лес, который по мере углубления в него становился все гуще и гуще. Все надеялись, что теперь Невойт объявит привал, но капитан, казавшийся неутомимым, и не собирался этого делать. Вслед за Невойтом шла Наташа, еле поспевая за ним. Девушка не жаловалась и не просила остановиться, чтобы хоть немного передохнуть, да если бы и попросила, Невойт все равно не остановился бы, так как понимал, что сейчас самое главное — это полная безопасность группы.

После двухчасового перехода, оказавшись около заброшенных окопов, Невойт сказал:

— Ну, товарищи, вот здесь мы и отдохнем, вы это заслужили.

Конечно, об отдыхе капитан думал меньше всего. Ему нужно было установить связь с Яном Вильком, а кроме этого достать что-нибудь из продовольствия. Уже двое суток партизаны питались только хлебом и яблоками.

Невойт думал о том, кого он может послать в Лебки. Наконец его выбор пал на партизан Алексея, Ивана и Василия, которые не только были здоровыми людьми, но и еще умели разбираться в сложной обстановке. Эту тройку он заприметил раньше, и вот уже несколько дней они выполняли роль сопровождающих группы немецких антифашистов.

Невойт приказал им незаметно добраться до населенного пункта, найти там старосту и, расположив его к себе, вернуться обратно с несколькими буханками хлеба или, на худой конец, мешком картофеля.

Повторив полученное приказание, Алексей, как старший группы, увел товарищей. Особого воодушевления ребята, разумеется, не испытывали, потому что устали, как и остальные.

Прежде чем лечь и немного отдохнуть, Невойт проверил посты охранения. Он хорошо понимал, что нападения противника можно ждать в любой момент, хотя лесник и хвалил им этот лес. На самом же деле лес был не очень густ, а самое главное — в нем почти не было подлеска. От внимания капитана не ускользнуло и то, что в этом районе есть довольно широкие дороги, а в лесу много просек. Все это говорило о том, что каждую минуту партизаны могли ожидать нападения с любой стороны, так что об организации постоянного партизанского лагеря здесь не могло быть и речи, а если им все-таки предстояло провести здесь не одни сутки, то нужно было заранее спрятать все вещи, чтобы быть в состоянии легко сняться с места в любой момент.

И все-таки несмотря ни на что майор Шаров уже довольно долгое время держался в этих местах. По словам учителя и лесника, майор сначала вел здесь непрерывные бои с противником, а потом постепенно вжился в обстановку. Анатолию Невойту хотелось поскорее разыскать майора, чтобы лично справиться о его здоровье, потому что, собственно говоря, от этого зависело и то, кто поведет дальше группу немецких антифашистов. Другая же группа в это время должна была находиться где-то поблизости, чтобы в случае необходимости иметь возможность оказать помощь товарищам. В штабе партизанского движения этот вопрос решить было трудно. По радио Невойт получил приказ выдвинуться в район операции, на месте уточнить обстановку и договориться с Шаровым.

Обо всем этом и думал капитан Невойт, перед тем как уснуть. Мысли не давали ему покоя. Он подумал, что еще раз во что бы то ни стало надо побеседовать с немецкими антифашистами. Невойту было что сказать им. Капитан считал, что он, как товарищ по борьбе, должен был даже высказать им кое-какие критические замечания.

Капитан предвидел, в каком состоянии окажутся антифашисты, предоставленные самим себе, и хотя все они, кроме Макса, были опытными борцами подполья, но все-таки не были партизанами. По сути, у них даже не было времени, чтобы привыкнуть к партизанской жизни, а курсы, которые они прошли, были слишком короткими. К тому же партизан должен обладать железными нервами, а для того чтобы закалить их, тоже нужно известное время.

Так и не найдя ответа ни на один беспокоящий его вопрос, Невойт наконец заснул. Проснулся он оттого, что услышал, как кто-то говорил Наташе:

— Мы должны немедленно доложить об этом: ведь все пошло насмарку!

Когда Невойт открыл глаза, он увидел перед собой Алексея и его двух товарищей. Все трое были не то что обеспокоены, а, скорее, растеряны. Капитан решил, что партизаны, по-видимому, натолкнулись на противника. Однако по выражению лиц разведчиков он понял, что такая опасность им пока что не грозит.

Солнечные лучи проглядывали сквозь листву деревьев, и в лесу сделалось тепло. Кругом стояла тишина. Многие партизаны еще спали, а те из них, кто только что сменился из охранения, выбирали себе удобное местечко. Наташа была уже причесана, ее темные волосы блестели, словно вымытые. Рядом с ней сидел Вилли с котелком между коленями и ложкой в правой руке. Фриц, лежа на животе, внимательно осматривал динамо-машину, неся которую Макс ночью сорвался с насыпи. Все трое с беспокойством смотрели на Алексея.