— В том, что он прибыл сюда совсем не для того, что сказано в сопровождающей грамоте. Он ведь франк. Сторонник папы. Как он может служить константинопольскому патриарху? Честно говоря, я плохо разбираюсь во всех этих тонкостях и никогда бы не заподозрил неладное. Но от меня потребовали его ареста очень уважаемые люди.
Меня так и подмывало спросить про Алибека, но я сдержался. Зачем показывать лишний раз свою осведомлённость. Не хватало ещё вызвать лишние подозрения. Гораздо лучше оставаться простаком, случайно попавшим в переделку. Я постарался, как можно искреннее выразить своё недоумение:
— Я ведь тоже не отношусь к пастве константинопольского патриарха. Я даже не христианин. У меня со святейшим торговые дела. Вот он и снабдил меня грамотой, чтобы настоятели храмов и монастырей оказывали мне всяческое содействие. Мои предки издавна торгуют благовониями. Мы подданные султана Египта.
— Султан Египта верный союзник нашего хана. Его подданным нет никакой необходимости тайно проникать в наш улус. Им здесь всегда рады. А вот венецианцев приказано брать под стражу.
Испугавшись, что мне сейчас снова будут рассказывать про злодейский захват татарских купцов на генуэзском корабле я поспешил возразить:
— Мисаил не венецианец. Он каталонец.
— Он называет себя Мисаил из Пальмы. Этот город находится во владении короля Арагона. Сейчас идёт война. Арагон воюет против Генуи в союзе с Венецией. Вы знаете про это?
У меня появилось неприятное ощущение, что я ступаю на подпиленную доску.
— У нас в Египте торгуют и генуэзцы, и венецианцы, и множество других купцов со всего света. Сам я вообще по пути сюда посетил Кипр, король которого воюет с нашим султаном. Какое дело торговцам до царских дел? И кто эти вы, про которых ты спрашиваешь?
— Этот человек давно служит у вас?
— Ещё его отец был компаньоном моего деда. Он родился и вырос в Египте. Мисаилом из Пальмы его называют в наших краях, потому что он учился в этом городе. Уехал оттуда шесть лет назад, после чумы. Его родители умерли, а сам он не захотел наследовать долю своего отца в торговом деле.
Наиб долго молчал, словно ожидая не скажу ли я что-нибудь ещё. Потом испытующе вперил взгляд в меня взгляд. Было видно, что он колеблется. Даже заговорил с заметным усилием:
— А кто была его мать?
Только теперь до меня дошло. Ну конечно! Мисаил уже наверняка сказал ему про своих знатных родственников в Золотой Орде.
— Его мать была из знатной семьи, родом из ваших краёв. Её звали Райхон. Она тоже умерла в чуму. Дед Мисаила приезжал с посольством в Каир и умер там. Его похоронили недалеко от усыпальницы любимой жены великого султана Насира. Она ведь тоже была из здешних краёв.
По лицу наиба пробежала улыбка облегчения. Похоже он услышал то, что хотел. Это хорошо. Ведь решение эмира, когда он вернётся, будет во многом зависеть от доклада этого человека. Самое время завоёвывать его расположение.
— Мой дед много лет поставляет благовония жёнам самого султана. Вот этот аромат особенно любила великая царица Тогай. Думаю, твоя супруга тоже оценит его по достоинству.
Я протянул флакон. Однако реакция наиба оказалась неожиданной. Он сразу насторожился, внимательно уставившись на подарок. Осторожно, словно опасную вещь, взял флакон и спросил, поднеся его к лицу:
— Наверное это редкость, которую нельзя просто купить в лавке на базаре?
Пришлось изобразить насмешливое негодование:
ebooksa