Пробуждения моих греческих спутников пришлось ждать довольно долго. Хоть они и не пили вчера снотворный мёд, однако обилие вина имело, видимо, не менее сильные последствия. К моему рассказу ромей отнёсся со всей серьёзностью:
— Для того, чтобы взять под стражу иностранца, имеющего грамоту патриарха, должны быть очень серьёзные причины. Тот, кто это делает, сильно рискует, — он посмотрел на меня с любопытством, — Интересно, чем мог привлечь подобное внимание твой спутник?
Потом успокоил:
— В любом случае, ему ничего не грозит до прибытия эмира. Ты думаешь нанести визит к его помощнику?
Я кивнул.
— Тогда обязательно возьми с собой грамоту патриарха. Если потребуется, можешь послать за мной. Я подтвержу, что ты выполняешь его поручение.
Он вздохнул:
— Плохо, что вы не священники и не монахи. Тогда вас вообще не осмелились бы тронуть, не обратившись к местному епископу. При Узбеке иммунитет распространялся и на церковных слуг, но при Джанибеке стало строже.
Грек так и сказал «иммунитет». По латыни.
— Думаю, с приездом эмира всё разъяснится, — закончил он.
Пора было собираться к наибу.
Вспомнив слова хитроумного Баркука, я запасся целой корзиной самой свежей провизии, заботливо приготовленной нашим хозяином. Тот даже положил побольше орехов, пояснив, что грызть их самое лучшее развлечение при бесцельном сидении. Иметь дело со столь знающим и предусмотрительным человеком было приятно.
Для самого наиба я прихватил изящный стеклянный флакон с изысканным благовонием, которое мой дед использовал обычно для подарков самым знатным дамам.
Надев вышитый серебром драгоценный халат, я отправился на встречу в сопровождении Баркука, которого тоже нарядил в собственный дорогой кафтан, придавший бывшему пастуху совершенно ослепительный вид. Мальчик сразу заважничал и выпятил грудь. Даже корзинку он теперь нёс, как будто это были по меньшей мере императорские регалии.
Наиб встретил меня с наивысшим почтением. Едва ему доложили о визите, он выбежал навстречу и сам проводил нас в комнату. Выставив писца, помощник эмира предложил мне сесть на низенькую скамью, застеленную разноцветным войлочным ковром, а сам остался стоять. Это был невысокий человек с молодым лицом, седой бородой и хитрыми глазами. Несмотря на всю его выдержку сразу было заметно, что он чего-то боится. Не зря ромей сказал, что, схвативший Мисаила человек, сильно рискует.
На протянутую мной патриаршую грамоту он даже не взглянул, сделав протестующий жест:
— Я прекрасно знаю, кто передо мной. Поверь, меня очень огорчает, что так вышло.
— Почему схватили моего клиента? Он достойный человек, который не делал ничего дурного.
— Донос, — развёл руками наиб, словно оправдываясь, — Разумеется, я не стал бы хватать человека, да ещё и находящегося под защитой церкви, среди ночи, если бы не серьёзные обстоятельства, заставившие меня это сделать. Я просто принял меры. Что делать будет решать эмир, которого уже уведомили.
— В чём обвиняют моего клиента?
ebooksa